В голове продолжали роиться десятки мыслей. Острые, нетерпеливые, надоедливые они скреблись о черепную коробку, вызывая тупую монотонную боль. Мне не хотелось думать о том, что произошло за день. Не хотелось собирать пазлы-мысли-поступки- причины воедино. Не хотелось пытаться отыскать ответы на скопившиеся вопросы.
Я безмолвие, что жаждало пролиться на город и одним плевком затопить все мысли.
Я могла заставить себя не переживать, могла не копаться в себе и других, но проблема крылась слишком глубоко и просилась наружу. Ее было поздно искоренять.
Влад. Что-то пихнуло под ребра.
Ох, Влад.
Влад, точно знающий все мои слабости.
Сердце взорвалось в груди, распалось на миллион воздушных шариков. Голова закружилась. Словно множество кулаков поочередно решили врезаться мне под ложечку.
Перед внутренним взором четко вырисовалось знакомое лицо. Я вспомнила странную бледность Влада, глаза, что казалось, не могли сфокусироваться на одном предмете и окровавленные руки. Я вспомнила его таким, каким видела всего несколько часов назад. Таким, каким желала никогда больше не видеть.
Трусом.
Мне захотелось похоронить свои воспоминания в колодце отчаянья.
Совсем недавно я убедила себя, что не стану вести себя, как товар, оплата карточного долга. Товар, в который превратил меня Влад. Совсем недавно мне удалось исхитриться и убежать от него, так и не добравшись к своему «хозяину». Я пообещала себе, что отомщу, не поддамся на уговоры или чувства, которыми он будет пытаться играть, не стану куклой. Совсем недавно…
А сегодня весь мой план полетел в тартарары, стоило только увидеть его. И если Влад, несчастный и жалкий Влад, которого я сегодня увидела, попросил бы о чем угодно – я выполнила бы, даже не задумываясь.
Из меня получился превосходный манекен.
– Приехали, – сказал Ян и его голос на фоне затихшего мотора показался мне слишком громким.
– Быстро, – констатировала я.
– Ты хотела покататься? – Ян даже не пытался скрыть удивления.
– Нет, – призналась я. – Просто казалось, что дорога займет больше времени.
Я решила встать и поняла, что не могу этого сделать. Ян не торопился меня развязывать.
– Ты меня не развяжешь? Или решил, что я родственница Гудини и смогу сделать это сама?
– А ты хочешь удивить меня и таким талантом? – сказал Ян, чуть склонив голову.
На самом деле ему не потребовался ответ, через несколько секунд все прекратилось. Шарф перестал соединять мои запястья, и я почувствовала холодное прикосновения свободы.
Ян слез с мотоцикла и, поддерживая меня под мышки, помог сделать тоже самое.
– Спасибо, что довез. Но дальше я сама, – твердо сказала я, прижимая скрещенные руки к груди.