Татия Суботина
Если бы не ты …
ЧАСТЬ І
Глава 1
Конец
С вечностью можно смириться. Особенно, когда у тебя она только впереди. А что если вечность перерастет в наваждение и муку? Как быть тогда?
Умереть?
Хорошее решение.
Но только не для того, кто не сможет им воспользоваться.
Ян уже не помнил последний день, когда его сознание не плыло, одурманенное от количества выпитого. Тот день, когда внутри еще теплилась надежда или… Да кого он обманывает? Тот день, когда он еще был жив. По-настоящему, полноценно и на полную. Полгода назад, год, месяц, неделю? Все равно. Время утратило свой счет.
Серой безжизненной вереницей секунд оно утекало мимо.
Привычный полумрак гостиной успокаивал воспаленный взгляд. Во рту стоял неприятный привкус. Ян нахмурился, резко поднялся с кресла и пошатнулся. Темные стены пошли рябью, подпрыгнули. Витиеватый узор шелковых обоев закрутило в тугую спираль, она дрогнула, со скрипом скрутилась и резко выпрямилась. Ян встрепенулся, развел руки, удерживая равновесие.
– Почти нужный градус, – мысленно хмыкнул он, направившись к камину. – Но добавка будет не лишней.
Еще с юности Ян заметил странную особенность: алкоголь почти не действовал на него. Пока одногодки упивались до поросячьего визга, для того чтобы почувствовать легкое головокружение ему надо было прикончить не одну бутылку. А о том, чтобы напиться до бессознанки и речи не шло.
Ян дотронулся пальцами поверхности камина – две темных полосы остались на камне. На половину пустая бутыль подрагивала в руках. Он усмехнулся, открутил крышку и медленно взболтал содержимое. Светло-янтарная жидкость, вспыхнула в теплых отблесках огня.
Подмигнув длинной изломанной тени на паркете, Ян совершил несколько жадных глотков, отер губы рукавом и выдохнул. Внутри все горело, словно тысячи саламандр острыми язычками ласкали внутренности.
Как бы ни хотелось сдохнуть – жизнь переполняла его. Сущность зудела горячим комком, щекотала кадык и просилась наружу. Дикая, она жаждала разорвать опустевшую оболочку. Сила в нем ненавидела запустение. Оно воняло затхлостью, сыростью, безысходностью. Точно так же, как и заброшенные дома.
Ян помнил все потаенные страхи Силы и сознательно шел до точки невозврата. Сущность прорывалась наружу, причиняла острую боль, и он даже с некой долей благодарности принимал ее, веря, что только так сможет заглушить память. К боли Яну было не привыкать и ему казалось, что больше ничего на свете не сможет причинить ему столь невыносимые страдания, которые он однажды уже испытал.
Ян ошибался. Она смогла.
Тихое потрескивание огня только оживляло гонимые воспоминания. Словно подталкивало их изнутри.
