– Ты в курсе, что через несколько дней новый год?
– Тебе елку не с кем украсить? Или место Деда Мороза в дурдоме вакантно?
Адиса хмыкнул. Поток раздражения вырвался из Яна, и он продолжил:
– А может, надоело проводить время в кругу Наполеонов и Миссий? И ты хочешь, чтобы я скрасил твои трудовые будни с психами?
– Заманчивая идея, но в этот раз психи обойдутся без тебя. – Адиса сцепил пальцы в замок. – Ты чувствуешь это, Ян? Чувствуешь изменения в Силе?
– Что? – Ян потянулся за следующей бутылкой, что стояла возле старинных часов на камине.
Деревянная поверхность часов была изрядно припорошена пылью, отчего казалась не благородного коричневого цвета, а тускло серой.
– Ты что, не общаешься с душами? Что-то грядет. Я чувствую это!
Бутылка оказалась пустой. Ян собрал кончиком языка последнюю каплю, разочарованно причмокнул и огляделся в поисках выпивки.
– Алкоголь окончательно заспиртовал мозги? – вскипел Адиса. – Клан жнецов нуждается в ответах! Мы должны знать, что происходит с Силой!
– Я-то тут причем? – хмуро уронил Ян. – Я вам что, бюро добрых услуг?
Он внимательно всматривался в белый воротничок рубашки Адисы, темноту его кожи и думал, что с удовольствием сомкнул бы пальцы на крепкой шее. Сжимал бы и сжимал до хруста. Ведь это он виноват. Во всем. Он.
– Причем? Причем?! – Адиса вскочил и заметался по комнате. – Это твой долг! Ты должен общаться с душами! Это твой Дар, то для чего тебе позволено жить дальше!
Ян резко шагнул вперед. Схватил чернокожего за воротничок. Развернул к себе. С ненавистью заглянул в глаза:
– Это ты убил ее, – процедил Ян.
Широкие брови Адисы сошлись на переносице, он непонимающе уставился в лицо Яна, крепко перехватил запястья.
– Что ты несешь?! Ты же знаешь, что все произошло так, как должно было.
Адиса не задавал лишних вопросов. Он сразу понял, что имел в виду Ян. Значит – виноват. От этих мыслей Ян усмехнулся и растерял остатки сомнений, ловко передвинул пальцы вверх по шее, сдавливая кадык. Друг закашлялся.
– Ты с ума… сош…ел? Пусти! – Адиса отступил на два шага, наступил на бутылку и потерял равновесие.
Послышался звон. Адиса завалился на спину. Ян оказался сверху. Он прижал мужчину к полу, придавливая собственным весом. Ноги Адисы то и дело били Яна по спине, пытаясь спихнуть с себя, но… Ян, как заколдованный, не мог расцепить пальцы – проснулся азарт охотника. Когда зверь уже сунул голову в петлю ловушки, жалость и любые другие эмоции пропадают, остается только предвкушение неизбежного. Последний миг, что разделяет жизнь от смерти. Последний миг, над которым властвуешь ты. От напряжения на лбу Яна выступила испарина, губы растянулись в зловещей усмешке. Адиса извивался, пытался отодрать цепкие руки со своей шеи, барахтался, словно червяк на крючке за минуту до погружения в глотку рыбины.