* * *
Следующий месяц был тяжелым. Мы с Гэбсом и Ноксом почти не виделись. Каждый переживал эту трагедию сам, напоминание в лице друг друга нам совсем не было нужно. Я все больше курила и не спала по ночам, а если засыпала, то мучилась кошмарами. Под глазами появились такие синяки, что можно было не пользоваться карандашом. Джек только тяжело вздыхал, глядя на меня. Тогда, месяц назад он взял на себя все расходы по похоронам, за что я ему была благодарна до гробовой доски. В этом мы с парнями были едины.
Но теперь, когда мы больше не собирались вместе, я частенько вспоминала наши вечера и понимала, что они остались в прошлом. Больше не будет так, как раньше. И это просто рвало мне душу. Эти вечера были одной из тех вещей, которые радовали меня, заставляли чувствовать себя живой и даже счастливой. И отпустить это я не могла, продолжая цепляться за воспоминания. Это все, что осталось.
— Джен, так не может больше продолжаться, — Джек стоял рядом и смотрел на меня сочувствующим взглядом.
— Как?
— Так, как ты живешь. Это не жизнь, а существование.
— Как могу, — безразлично ответила я.
— Нет, ты можешь лучше, но не хочешь. Тебе нужно вылезть из скорлупы, в которую ты загнала себя. Она ничего хорошего тебе не даст. Отпусти произошедшее, милая, дай ему уйти в прошлое.
— Но это все, что у меня есть, Джек. Если я отпущу, то с чем останусь?
— Помнишь, когда-то я сказал тебе, что иногда только сбросив свои самые большие карты, ты сможешь посмотреть на игру по-новому, и найти другие ходы. И ты спросила, как понять, когда придет для этого время? Я думаю, оно пришло.
Некоторое время я думала о его словах. Отпустить? И остаться ни с чем? Как найти сил для этого? Как собрать себя заново? Близких мне людей было меньше, чем пальцев на руках, поэтому потеря даже одного из них сильно выбила меня из колеи. И то, каким я увидела тогда Гэбса…это воспоминание до сих пор стоит перед глазами.
— Джек, помнишь, я рассказывала тебе о той ночи, когда Триша…
— Да.
— Я не все тебе рассказала. Я тогда так испугалась Гэбса. Первый раз в жизни. Он хотел убить тех парней, и не понимал, почему я не хочу этого. Он обвинил меня в том, что я готова отпустить их безнаказанными, будто Триш для меня ничего не значил. В его глазах было столько ненависти.
— Ему было больно, Джен. У него близких еще меньше, чем у тебя. А Триша он считал своим братом. К тому же, он парень, и он видел больше дерьма в жизни, чем ты. Жестокость — его форма борьбы со злом, слабостью и несправедливостью. Он справляется, как может, и ты нужна ему. Он хочет показать, что сильный, но, Джен — сильным тоже больно. Им также больно, страшно и одиноко. Просто они этого не показывают. Помоги ему. Даже, если он будет сопротивляться, помоги!