Прилетевший из парка ветерок взъерошил мои волосы. Я вытерла руки салфеткой, отряхнула платье, так как я перед этим окном чуть ли не на колени становилась. Воровато оглянулась через плечо, подобрала подол и вылезла в оконный проем.
Ничего не случится, если я немного развеюсь. Чуть-чуть погуляю, потом вернусь, перекушу, и никто про мою отлучку не узнает. А с Теодором я потом поговорю на тему неожиданного ограничения территории моих перемещений. Или не поговорю.
Я, не торопясь, брела по дорожке и мурлыкала себе под нос песенку. В кронах раскидистых кленов щебетали птицы. Отходить далеко я не планировала, закономерно опасаясь заблудиться. А вот кружок-другой по ближайшим безлюдным аллеям лично мне пойдет только на пользу.
Я свернула с боковой дорожки на более широкую аллею, посыпанную золотистым песком и окаймленную живой изгородью в человеческий рост. Здорово-то как! Тень вместе с деревьями осталась позади, солнечные лучи ласково касались моего лица, и я довольно щурилась. Хорошо!
Замечтавшись, я не сразу заметила, что мне навстречу идет группа людей. Вежливое приветствие заставило меня вздрогнуть от неожиданности и вернуться к окружающей реальности.
Машинально присев в положенном книксене, я с любопытством посмотрела на остановившихся мужчин. Четверо, все мне не знакомы, что, впрочем, неудивительно: мой круг общения пока довольно ограничен, а эти люди не похожи на рядовых обитателей дворца. Зажиточные горожане, прибывшие на аудиенцию, или местная знать? Второе вероятней: трое мужчин одеты скромнее и держатся чуть позади, как сопровождение, а вот четвертый… Не молодой: лет под пятьдесят не меньше. Из-под бордового берета выглядывают коротко стриженные седые волосы. Роскошный, даже вычурный наряд не скрывает общей одутловатости и сутулости фигуры, кожа желтоватая, нездоровая; но взгляд глубоко посаженных темных глаз внимателен и цепок. Подбородок широкий, упрямо выдающийся вперед, лоб высокий, морщинистый, черты лица довольно грубы, но в осанке и манере себя держать чувствуется властность.
– Простите, леди, – голос у незнакомца оказался бархатным, без стариковского дребезжания. – Я не имел чести быть представленным вам.
Я недоуменно нахмурилась. В этом простом платье, без шляпки, с короткими встрепанными волосами я похожа скорее на служанку, чем на знатную особу, а родовитые личности простым людом, как правило, не интересуются.
– Евгения, – коротко отозвалась я, когда выжидательное молчание неприлично затянулась.
Наверное, это была не совсем правильная форма представления дамы, потому что мужчина чуть уловимо нахмурился. Но после этого перехватил мою руку, склонился и коснулся сухими губами тыльной стороны ладони.