— Хорошо, сеньора Лопес. Скажите, кто из них непосредственно говорил с вашим сыном?
— Вот этот, — она указала на Родригеса. — Он отвел сына в сторону, видно, не хотел, чтобы я услышала. Он кричал на сына, размахивал руками. Я испугалась, но, слава Богу, все кончилось мирно.
— Спасибо, Сеньора Лопес. Вы нам очень помогли. До свидания.
Купер прошел аллейкой к воротам. Он подумал, что сейчас приедет в управление и там допросит Лопеса, а заодно узнает адрес Луизы Чариты, бывшей служанки Дорис Перес.
По дороге он почувствовал голод. В первом же попавшемся кафе Купер прикончил бифштекс с яйцом и запил крепким чаем. Через минут двадцать он был в управлении и сразу же приказал привести Николаса Лопеса. Когда того привели, инспектор жестом указал на стул. Он долго пристально глядел на Лопеса. Тот заметно похудел, осунулся, лицо покрылось густой рыжей щетиной.
— Кури! — инспектор протянул ему сигарету. Вслед за этим Купер выложил на стол зажигалку. Лопес закурил. — Итак, парень, я уже говорил, что ты влип в скверную историю. Я тебя не вызывал несколько дней. У тебя было время все хорошо обдумать. Ты понял?
— Но что я должен обдумать?
— В твоих показаниях не все сходится.
— Что именно?
— Ты написал, где был и что делал в тот день, когда умер мальчик. Так вот: не указано, что ты делал с девяти до десяти. Ты был на кухне. Там тебя видели. Ну а после? После тебя никто не видел. Говоришь, уехал в начале одиннадцатого?
— Что-то около этого…
— Ну, допустим. А что ты делал с девяти до десяти?
— Да уже не помню. Может, в гостиной смотрел телевизор… Потом задремал.
— Тебя там кто-нибудь видел?
— Не думаю…
— Вот видишь! Ты мог быть в это время совсем в другом месте. У тебя нет алиби.
— Алиби?! Какое алиби?
— На вилле сеньор Переса совершено преступление.
— Преступление? — воскликнул Николас. — Какое?
— Кто-то подсыпал яд сыну сенатора Переса.
— Как?! Ведь Джонни умер…
— Такова официальная версия. На самом деле его отравили.
— Боже мой! — выдохнул Лопес и страшно побледнел. — Вы… вы подозреваете меня?
— Я только расследую дело. И ты мне в этом плохо помогаешь. Очень плохо помогаешь… — с сожалением произнес Купер.
— Но я ничего не знаю.
— Это не ответ! Где ты был час: с девяти до десяти, когда это случилось?
— Я уже сказал…
— Хорошо, Лопес. Ты знаешь этих людей? — Купер показал ему фотографии Родригеса и Мендеса.
Лопес внимательно посмотрел на снимки.
— Первый раз вижу.
— Твоя мать опознала их, они к тебе приставали.
— Мало ли кто пристает к прохожим. Обычные пьяницы. Я даже лиц их не запомнил.
— Но сеньора Лопес говорит, что они называли тебя по имени, — солгал Купер.