Обстрел, конечно, оказался намного менее плотный, чем в прошлый раз, но и этого хватило. Тем более что били с пяти — двадцати метров. В упор.
Тем временем, оценив момент, Георгий начал выводить обе роты кирасиров для удара. Рядом с Подолом еще оставался резерв Миндовга в виде трехсот дружинников совершенно типичного для эпохи вида. Да какое‑то количество легкой кавалерии из‑под лучного обстрела вырвется. Но дело нужно было заканчивать как можно более решительным ударом.
Впрочем, атака тяжелой кавалерии не потребовалась. Миндовг прекрасно оценил свои перспективы и поспешно 'навострил лыжи' подальше от города. Причем сразу забирая на холм, дабы не дать латникам Георгия атаковать и своих людей.
Битва закончилась.
Наступила тишина.
Лишь лучники, спустившись с крыш, деловито добивали раненых. Те, кто смог бы выжить, убежал вместе со всеми. Оставались только бойцы с тяжелыми ранениями. А у них перспективы были ровно две: либо умереть сразу и быстро, либо умирать долго и мучительно. Иной раз мучения могли длиться и неделю. Все прекрасно понимали перспективы и никого совесть не мучала. Даже ее отголоски.
Прошел еще час.
Миндовг в одиночку приблизился к Подолу, восстановившему целостность периметра. То есть, лучники стащили и скрепили телеги, защищаясь от внезапной кавалерийской атаки.
Георгий выехал навстречу. Переговоры предстояли короткие, с глазу на глаз. Поэтому он тоже никого не брал.
Встретились.
Минуту помолчали. После чего Миндовг тихо произнес:
— Ты знаешь, я не мог поступить иначе.
— Знаю, — покладисто кивнул Георгий. — Всех неугодных упокоил?
— Всех, — ответил на автомате и усмехнулся Миндовг, не ожидая подобной оценки со стороны своего противника. Он‑то имел в виду совсем иное. Дескать, вынудили, не смог пойти против коллектива. Не поняли бы. А тут оказалось, что поняли его прекрасно. Причем без слов.
— Обращайся, — усмехнулся московский князь. — Всегда помогу.
— Я хотел бы похоронить своих людей.
— Боюсь, что у тебя нет времени.
— Юрий Всеволодович? — Повел Миндовг бровью.
— Он самый. Мои люди передали, что он уже движется к Москве. Что именно он задумал, не знаю. Но ты ослаб, а у него полная дружина. Я бы не стал рисковать на твоем месте.
— Разумно, — улыбнувшись, произнес великий князь. — Удачи тебе.
После чего развернулся и поехал к своим людям.
'Были сборы недолги…' и уже через четверть часа отряд литовцев скрылся за ближайшим перелеском. Дожидаться воинства полного исполчения Великого князя Владимирского они не желали.