– Совсем забыл о неизбежных последствиях, – говорит Эван с улыбкой. Такой улыбки у него я еще не видела. Сейчас он ничуть не похож на милого мальчика.
Себастьян качает головой.
– Старый извращенец.
– Я ничего не делал! За кого вы меня принимаете! Как это может быть, что Делия жива? Делия, это ты? Живая?
Делия возвращается. В руках у нее пузырек и шприц. Делия вставляет иглу в горлышко пузырька и наполняет шприц до упора.
– Делия, – говорит Вильям. – Что ты делаешь, это безумие. Пожалуйста, остановись.
Делия качает головой.
– Это не безумие, – спокойно произносит она. – Это лекарство. Ты принимаешь его каждый день.
– Постойте, – говорю я. На меня никто не смотрит. Я делаю вдох. Мне нужно успокоиться. Наверное, все, что происходит – часть плана. А план состоит в том, чтобы запугать Вильяма и показать ему, что мы сильнее и полностью контролируем ситуацию. После всего этого у него не останется сомнений.
– Делия, не знаю, какие у тебя трудности, но я помогу. Давай поговорим об этом.
– Поздно разговаривать, – говорит Делия.
– Тебе нужны деньги? Достану сколько нужно. Пришлю тебе на счет куда угодно.
Но Делия качает головой. Смотрю на них – и в голове у меня вспыхивает картинка: она лежит под ним, пытается освободиться, а он улыбается, давит ее своей тушей, и тут она вцепляется в него зубами.
– Заткнись! – кричу я ему. Все поворачиваются, удивленно на меня смотрят. Я и сама удивлена не меньше. – Хватит разговоров. Просто слушай, чертов насильник.
Делия смотрит мне в глаза и улыбается.
– Вот именно, Вилли. Пора тебе уже заткнуться. – Делия вынимает шприц и держит иглой кверху. Подходит Эшлинг, хватает низ рубашки Вильяма и задирает, обнажая полоску бледного, рыхлого живота.
Делия подносит иглу к коже.
– Куда ты обычно колешь? – спрашивает она. – Скажи, куда тебе сделать укольчик?
– Не надо, – просит Вильям. Он качает головой и прижимается к спинке стула, чтобы быть подальше от нее. Но деваться некуда. Он в панике. Как мы и хотели. – Никогда не поздно остановиться.
Я смотрю на Делию.
С минуту все стоят не двигаясь.
Сейчас она скажет о том, что ей известно. Скажет, что она от него хочет. Я смотрю во все глаза и жду.
Но Делия ничего не говорит, а молча втыкает иглу в живот Вильяма и вводит содержимое шприца.
Лицо Вильяма из красного становится мертвенно-белым. Он судорожно пытается освободиться. Эшлинг толкает его к спинке стула и хватает рукой за горло.
– Сиди тихо, – говорит она.
– Смотри не повреди его, – говорит Эван. – Он как большущий спелый персик. Надо обращаться с ним аккуратно, а то у него товарный вид испортится.