Паоло любезно разрешил ей переждать полуденный зной у него на веранде. В пять часов он отправлялся с семьей в соседнюю деревушку и предложил ей присоединиться. Конечно, Ава не хотела злоупотреблять гостеприимством новых знакомых и решила, что вполне сможет преодолеть этот путь самостоятельно, но для начала надо немного отдохнуть и освежиться.
Вооружившись глиняным кувшином, она отправилась к роднику. В тени высоких кустарников царили прохлада и покой. Ава осмотрелась и, убедившись, что вокруг никого нет, стянула с себя мокрую рубашку. Струи холодной воды оросили ее горящие плечи, грудь и живот, проникая под пояс брюк, которые ей так хотелось тоже сбросить на землю. Но это подождет до момента, когда она окажется за закрытой дверью придорожного отеля.
Ава вытерла руки о плотную ткань штанов. Она решила, что, вернувшись в Сидней, сожжет все двенадцать пар и отправится в загул, чтобы наверстать упущенное с каждым подвернувшимся ей австралийским холостяком.
Спустя без малого полчаса Жанлука развернул мотоцикл. Надо отыскать Аву, пока она не покалечила себя на какой-нибудь горной тропе.
Ни у калитки, ни в глубине сада не было и следа девушки. Жанлука знал лишь одно место в окрестностях, куда она могла бы податься, и теперь, пробираясь сквозь кусты акации, надеялся застать ее там, усталую и недовольную, как всегда.
Однако та, которую он видел перед собой сейчас, больше походила на лесную нимфу, резвящуюся среди брызг сказочного источника. Вода из кувшина, который она держала над головой, струилась по блестящим волосам и вниз по спине.
Сердце его на мгновение остановилось и забилось с удвоенной частотой, когда Ава повернулась, невольно продемонстрировав ему намокший бюстгальтер белого цвета, а точнее, то, что под ним.
Это было уже слишком. Жанлука приблизился и, резким движением забрав кувшин, прервал ее водные процедуры.
— Эй! — возмущенно воскликнула Ава.
Жанлука стянул с себя рубашку и, стараясь смотреть в другую сторону, протянул ее Аве.
— Прикройся.
Она стояла, как загнанная лань, хлопая глазами, не в силах сдвинуться с места. Все, на чем он мог сейчас сосредоточиться, — это одинокая капелька, бегущая по ее животу. Как ему хотелось поймать ее губами, ощутив теплоту и мягкость белоснежной кожи в районе талии, а затем спуститься чуть ниже…
Жанлука поднял глаза и, поражаясь отсутствию контроля над собой, чуть ли не прокричал:
— Dio! Ты так и будешь стоять? — и, схватив Аву руку, принялся надевать на нее рубашку.
Он понимал, что Ава пытается что-то возражать, но звуки ее голоса терялись в пустоте, не достигая его слуха.