Проклятье! Он проделал этот путь не для того, чтобы заняться любовью с Сабриной. Он не предполагал, что ощутит неодолимое влечение к этой женщине. Их роман длился меньше года, и, когда Сабрина вернулась в Англию, он решительно запретил себе вспоминать о ней. Приехав в Эверслей-Холл, Круз не сомневался: если он и увидит Сабрину Бэнкрофт, то останется невосприимчив к ее чарам. Страстное желание, которое пожирало его сейчас, служило унизительным напоминанием о событиях десятилетней давности, когда он был околдован Сабриной, всего один раз заглянув в ее серые глаза.
Сейчас эти глаза приобрели дымчатый оттенок – оттенок желания. Круз не забыл ее обольстительный взгляд. Он почувствовал, как напрягается его тело в ответной реакции. Мужчина выругался про себя. Нельзя повторять собственные ошибки.
Его губы изогнулись в пренебрежительной улыбке.
– Твое стремление к сотрудничеству способно подстегнуть. Мне нужна только карта. Потом я покину тебя, и ты сможешь получить удовольствие от вечеринки.
Насмешливый голос Круза разорвал паутину соблазна, которой он оплел Сабрину. Она вырвалась из его объятий с горящим лицом, дрожа от гнева. Он верит, что ей нравится исполнять роль хозяйки перед Хьюго Ффолксом и компанией зеленых юнцов. Ужасно! Но еще хуже было осознание того, что Круз поцеловал ее только в надежде получить карту, которая спрятана где-то в Эверслей-Холл.
О боже… Да что с ней творится? Она не видела его десять лет, но не прошло и десяти минут, как она фактически сама предложила ему овладеть ею прямо здесь, на столе. В голове замелькали эротичные образы. Сабрина была готова сгореть от стыда, услышав, как посмеивается Круз. Это могло означать одно: он заметил, что ее взгляд метнулся к столу. Не давая себе времени подумать, Сабрина отвесила ему звонкую пощечину и сквозь зубы процедила:
– Убирайся!
Его глаза сверкнули.
– Не советую тебе это повторять, – вкрадчиво проговорил Круз.
От звуков его голоса по ее спине прокатилась дрожь.
– Просто… уходи, – прошептала Сабрина, словно силы оставили ее.
Когда Круз ехал в Суррей, он даже не думал о проигрыше. Однако визит в Эверслей-Холл пошел не по плану. Его лицо исказила гримаса. Он оказался в тупике. Либо Сабрина действительно ничего не знает о карте, которую граф Бэнкрофт показывал его отцу, либо она не хочет говорить ему, где карта спрятана.
Грохот в холле на время разрешил эту тупиковую ситуацию. Сабрина с приглушенным проклятьем поспешно бросилась к двери. Открыв ее, она окликнула дворецкого:
– Джон! Что, ради всего святого, означает этот шум?