Они были столь могущественными, что однажды остановили время в своем мире, и в нем ничто не менялось долгие тысячелетия. И, хотя тот мир не описывался, как нечто непредставимое, я придумала для Лилианы такую картину: в тот остановленный миг была весна, ставшая вечной. Бушевала гроза, и огненный росчерк остался в небе. Повисли в воздухе капли дождя, и их можно было собирать и нанизывать на нитку как жемчуг. Замерли птицы в гнездах с так и невылупившимся потомством. Ничто не рождалось ъ не умирало.
Айрам было все равно — они размышляли над вопросом, существует ли Бог.
И миру было все равно. Никто и не заметил минувших тысячелетий, когда капли дождя вдруг упали, молния ударила в дерево с птичьим гнездом, и птенцы так и не вылупились — вернулись время и смерть.
Лилиана слушала, открыв рот, и я безбожно привирала, айрам понравилось бы. Они и сами любили сочинять о себе небылицы и никому не запрещали. Вот и библиотечный дух давно умершего собирателя мифов как-то признавался по секрету, что половину он сам выдумал, дабы поразить ученую братию. А я чем хуже?
— А почему они исчезли? — интересовало подругу.
Кого только не интересовало! В версию Безымянного бога не верилось. Другого ответа не знал никто. Кроме принца Лэйрина, конечно.
— Они устали от бессмертия, — я с умной миной возвела глаза к потолку. — Айры усомнились в собственном существовании и решили проверить, в чем разница. Перестанут они существовать или, наоборот, начнут. И вот — перестали! Жаль, что сами они уже не узнали, как печально закончился их опыт.
Лилиана, поняв, что ее нагло обманывают, надула губки.
— Вы смеетесь надо мной, ваше высочество!
— Да ничуть! Их мир был так идеален, послушен и уравновешен — просто тоска смертная наступила, — тут же вдохновилась я новой идеей. — Маги равновесия заскучали и сами нарушили равновесие мира. Они разделились, выпустив все стихии. Но, потеряв силу, тут же забыли, кем были когда-то, и навсегда стали неразумными радугами и звездами, облаками и ветром. Так и был создан новый мир для людей.
Лилиана очень расстроилась от этой грустной сказки, и я отправилась в библиотеку за новой.
Каково же было мое удивление, когда после допроса библиотечного духа с пристрастием (то есть с угрозой нажаловаться матушке), это нечистоплотное существо, похожее на светящегося червя, призналось, что утаило от меня найденный им уже после смерти древний манускрипт, где действительно говорилось об утрате целостности мира и разделении древних магов, после чего они и исчезли, а мир стал таким, какой он есть сейчас.