Об этой новой странности я узнала в утро моего шестнадцатилетия, когда ворвавшийся с поздравлениями Эльдер случайно опрокинул на меня жаровню, потому не могу сказать, как давно она появилась. Приятное открытие: охранные чары короля Роберта защищают не только от холода, но и от огня.
Завязав ворот рубашки, я натянула штаны. Они сразу оттопырились в нужном месте: качественная матушкина иллюзия, скрывающая мое естество. Мерзость какая.
Вот это мы и имеем в зеркале.
А что я имею в душе — это никому не интересно. Да и сказать некому. Не матушке же. Она свою жизнь принесла в жертву высшему долгу, и мою тоже, не спросив, даже врожденного дара лишила. Впрочем, меня это не сильно расстраивает. К дьяволу все эти дары гор.
Так с чего вдруг пешка стала задавать себе такие вопросы и разглядывать себя в зеркало?
А с того, что случилась моя личная катастрофа.
Началось всё с Лилианы.
Матушка хорошо ее приняла, а сэр Лорган вообще удочерил. Фрейлина освоилась в замке и расцвела, став прелестной девушкой с изящной фигуркой, где всё на месте и ничего лишнего. Не так красива, как леди-риэнна Хелина и ее дочери, но очень мила.
К волшебствам Лилиана почти привыкла, хотя библиотеки дико боялась, а при виде духов учителей падала в обморок. Единственное исключение — уроки танцев. Потому в библиотеке я занималась одна, а потом пыталась учить фрейлину.
Она так восторженно внимала, что я сама стала на диво усердным учеником у духов, чтобы потом удивлять единственную подружку, какой принц умный. Это было легко: сравнивать-то ей не с кем. Но… Наш обычный диалог:
— Лилиана, повтори, что я только что говорил! Ты меня вообще слышишь?
— Конечно, ваше высочество! — с жаром утверждала она, краснея и убирая русый локон за ушко. — У вас такой удивительный голос, век бы слушала!
Голос у меня ужасный: я тщетно пыталась копировать волшебный рокот Сиарея. Результат был противоположным — не пронизывающим до ужаса, а, наоборот, каким-то бархатным. Но я тренировалась на Лилиане, пытаясь вогнать ее в трепет, и не теряла оптимизма: трепет был налицо, а священный ужас еще приложится.
— Тогда повтори правила исчисления функций Анту фьерр Кари, ученица, — этак сурово сведя брови и с рычащими нотками в голосе.
— Ах, ваше высочество, не понимаю я эту геометрию, зачем она фрейлине?
— Алгебру, Лилиана, алгебру!
— Тем более, — отчаянный вздох и потупленные ресницы голубеньких глаз.
Кроме танцев, она еще часами могла слушать сказки. Страшные — о Темной стране. Волшебные — об исчезнувших айрах.
Айры — бессмертные существа, не имевшие ни пола, ни возраста, — населяли мир, бывший прежде нашего. Маги, соединившие в себе все стихии и проникшие в суть вещей настолько, что могли становиться любым другим существом. Или просто явлением. Хотите радугу в ясном небе? Айр способен стать радугой. Разумной причем. Или ветром. Или плыть облаком в небе над своей дивной землей.