Неожиданно на меня снизошло какое-то вселенское, несокрушимое спокойствие. Солнце нельзя оскорбить, оно выше любой грязи.
Я улыбаюсь в глаза мерзавцу и тоже делаю шаг вперед, сокращая дистанцию.
— Леди Лилиана, как многого ты не знаешь, — говорю. — Например, о том, что некоторые лорды предпочитают валяться в чуланах со старыми чужими служанками, такими же сплетницами, как эти лорды. И, говорят, позорная страсть этих горцев так велика, что бедные старушки умирают в их объятиях и они их любят даже мертвых.
Ха-ха. Пусть теперь попробует отмыться. Прости, Сильвия. Но неужели эта белобрысая сволочь рассчитывала на благородство оскорбляемого или ждала опровержений?
Вжик. Наэриль в ярости выхватил меч из ножен:
— Дуэль, щенок!
Хрясь. Этой подлости он от меня никак не ожидал: удар ступней между ног, и лорд с воплем валится, держась за драгоценное, раздавленное, надеюсь, достоинство. Его выпавший меч лязгает о камень.
— Это тебе за мою кормилицу, кобель! — рычу. — Рук пачкать не буду. Для дуэли со мной ты слишком низок.
Вжик-вжик — двое учеников из его сопровождения обнажают мечи.
— Стойте! — орет кто-то и выскакивает вперед, загораживая меня спиной. — Уберите оружие!
— Уберите, — поддакиваю. — Пока я его не вижу. Увижу — сочту за покушение на жизнь кронпринца. А папа меня очень любит, как утверждает вон та белобрысая сво… э-э… лорд. Кстати, может, он завидует папиным фаворитам, а? Такой красавчик пропадает! Так я могу слово замолвить, король обожает блондинчиков.
Ох, какое жуткое рычание издал лорд:
— Порву, ублюдок!
Мой защитник отлетел в сторону: Наэриль, отшвырнув его, кинулся вперед, двигаясь на полусогнутых и без меча. Прелестно. Разворот, удар ступней в подбородок, а нога у меня в сапоге, если выше целить, по носу, — убью, а пока нельзя, как ни жаль…
— А это за меня, красавчик, — говорю. — Поцелуй пока мой сапог. Даже жалко пачкать хорошую обувь о твой грязный язык.
Что-то хрустит. Мой враг валится ничком. На меня кидаются уже четверо, но тот же парень орет:
— Не сметь! Назад! — И снова его спина передо мной, руки с двумя мечами разведены в стороны. — Драка недопустима! Не гневите горы, фьерры. Баэрри, Соил, Миранер, поднимите старшего. И придержите его. Принц Лэйрин, — короткий взгляд через плечо, — уведите леди.
Его попытались отодвинуть:
— Отойди, Дигеро! Он на лорда руку поднял.
— Не руку, а ногу, — прыскает кто-то, не охваченный общим безумием.
— Имел полное право. Наэриль первый начал, — еще один голос в мою защиту, и передо мной уже три спины. Внушительно смотрится, особенно на фоне разноцветных фонтанов, вспухающих в долине.