— Оставь это. Пожалуйста, — совсем другим, очень мягким и спокойным голосом сказал он. Микея послушно оставила на полу ведро со спреями, гелями и щетками и выпрямилась, заглянув в его глаза. Он смотрел на нее с интересом, изучая с ног до головы. У Микеи тоже было время, чтобы разглядеть его теперь в деталях. Лицо, показавшееся ей неинтересным с первого взгляда, теперь выглядело совсем иначе, после такой долгой переписки с его обладателем.
В серых умных глазах она заметила искорки смеха, в изгибе тонких губ — ироничность. Линия скул и подбородка отражали жесткость его характера, но что-то в том, как он смотрел на нее, успокаивало. Его удлиненная стрижка — если это когда-то можно было назвать стрижкой — придавала его виду какую-то несуразность, неаккуратность, одновременно смягчая его. Темные пряди беспорядочно падали на лоб. Но зато одежда его блестела идеальной чистотой и сидела на нем почти безупречно, без единой складки — Цесин явно принадлежал к числу тех людей, которые одним своим видом придают элегантность любому одеянию, даже самым обычным брюкам и рубашкам.
Под его внимательным взглядом ее щеки порозовели — она знала, что он видит перед собой неаккуратно причесанную и одетую девушку — она уже с утра излазила всю его квартиру вдоль и поперек. Ее фиолетово-розоватые волосы были разлохмачены, лицо не знало нормального ухода больше месяца и тоже выглядело не лучшим образом. Не говоря уже о мешковатой рабочей одежде и изуродованных водой и мылом руках, которые хотелось спрятать за спину. Она не хотела встречаться с ним вот так. Ей мечталось — только мечталось в самых глупых мечтах — что они встретятся уже потом, когда она не будет приговоренной и сможет сходить перед встречей в салон красоты, и надеть красивый линос, и ее руки будут снова нормальными женскими руками с аккуратным маникюром и нежной кожей.
— Прости меня, — пробормотала она, опуская глаза.
— За что? — тихо спросил он.
— Не знаю… я чувствую себя виноватой во всем этом…
— Нет!
Он порывисто шагнул к ней, и Микея инстинктивно сделала шаг назад, удивленно посмотрев на него.
— Маленькая, я просто… просто хотел ей помешать мучить тебя. Пожалуйста… ты можешь присесть? — предложил неожиданно Цесин, и Микея удивленно приложила правую руку к груди:
— Ты… пришел ради меня?
— Звезды ярчайшие… ну конечно, ради тебя. Неужели ты думаешь, я пропустил лекцию ради обороны своего бара? — насмешливо спросил Цесин, и она засмеялась.
— Садись уже, — развеселившись, сказал он и даже позволил себе подтолкнуть ее ладонью под локоть в сторону дивана: Налить тебе что-нибудь?