Но она лишь покачала головой.
– Здесь мы ни разу не были. – Она проводила взглядом официанта с воздушным шариком. Молодой человек разместил шарик на соседнем столике, а гости с невозмутимым видом проткнули его булавкой и принялись поглощать с таким видом, словно ели нечто необычайно вкусное. – Это бы я точно запомнила.
– Фирменное блюдо, – пояснил Маркус, чувствуя, что все пошло совсем не так, как он задумал. А ведь он просто хотел приятно провести вечер и хорошо поужинать. Вот и выбрал ресторан с отличной кухней и соответствующими ценами. – Что ты обычно заказываешь на деловых ужинах? – У него вспомнить не получилось. Разумеется, обычно ему приходилось развлекать клиентов, но почему-то вдруг стало стыдно, что он этого не знает.
Либерти покраснела.
– Или то же самое, что и ты, или фирменное блюдо.
Почему он никогда этого не замечал?
– А что, если тебе не понравится мой выбор?
– Я не привередливая. – Она продолжала разглядывать меню с таким видом, словно оно написано на китайском.
Он отобрал у нее меню.
– Чего ты хочешь? Стейк? У них тут отличные лобстеры.
Она посмотрела на него так, словно и он заговорил по-китайски.
– В меню есть стейк?
Маркус улыбнулся подошедшему официанту:
– Мне, пожалуйста, лобстера и луковицы лилии, а даме вагю и легкую закуску.
– Отличный выбор. Могу посоветовать вам белое бургундское двухтысячного года.
– «Монраше Гран Крю»?
Официант слегка поклонился:
– Отличный выбор.
– Хорошо, несите.
– Осмелюсь предложить профитроли на десерт.
– Звучит неплохо. – Маркус повернулся к Либерти: – Или ты хочешь попробовать воздушный шар? Они забавны. Яблочные, да?
Официант снова кивнул.
– Нет, твой выбор меня вполне устраивает.
Проще говоря, она вообще не представляет, что он заказал. Маркус мысленно отметил, что следующий раз нужно выбрать ресторанчик попроще.
– Боюсь даже спросить, сколько все это стоит.
– Да не важно.
– Что значит, не важно? Не рассчитываешь же ты, что я позволю за себя платить.
Маркус невольно улыбнулся:
– А что в этом такого?
– Это не деловой ужин, не можешь же ты всерьез ждать…
Что ж, что верно, то верно, чем дальше, тем меньше он понимал, чего от нее ждать.
– Да перестань ты уже наконец. Одна бутылка вина стоит пятьсот – шестьсот долларов.
Она разом побледнела.
– И это, по-твоему, не важно?
Он отлично понимал, что она говорит серьезно, но все же…
– Что для меня какие-то жалкие полтысячи?
– Да в моем детстве полтысячи…
Запнувшись, она замолчала.
Маркус вздохнул:
– Да пойми ты, что для миллиардеров такие суммы ничего не значат. Да стой эта бутылка хоть шесть миллионов, в долгосрочной перспективе она бы все равно никак не сказалась на моем кошельке.