Самой последней встала полусонная, ничего не соображающая толком баньши и привычным маршрутом двинулась в ванную. На ощупь отыскав ручку двери, она с закрытыми глазами зашла внутрь… а через миг с оглушительным визгом вылетела обратно. Встрепанная, багровая от смущения и впечатленная увиденным до глубины души.
— Хелька! Почему у нас в душе голые парни?!
Я с трудом подавила смех.
— Потому что им тоже надо мыться. А поскольку ты не пожелала встать первой, теперь сиди и жди, пока они наплещутся.
Баньши гневно вскинулась и открыла рот, чтобы высказать все, что она по этому поводу думает, но тут дверь ванной снова открылась, и протиснувшийся в комнату Василек неловко пробормотал:
— Прости. Я не хотел тебя напугать.
При виде мокрого, неловко отводящего глаза парня, на котором из одежды было только обернутое вокруг бедер полотенце, Улька поспешно отвернулась. А я понимающе хмыкнула: за последние месяцы Васька заметно похудел, подтянулся и больше не был похож на увальня. Вторая ипостась сделала его плечи еще шире и массивнее, чем раньше. Под кожей наконец обрисовались достойные оборотня мышцы. Жирок с пуза почти ушел. А вот лохматость, напротив, повысилась еще больше, так что даже без одежды наш оборотень выглядел очень и очень внушительно.
— Ванна свободна, — светским тоном возвестил появившийся в комнате полуодетый вампир, приглаживая мокрые волосы. — Уль, извини, если что не так.
Пробормотав нечто невразумительное, баньши с сердитым видом протопала мимо него и исчезла в ванной, на всякий случай заперев на защелку дверь. После чего в комнате воцарилось неловкое молчание, нарушаемое лишь шуршанием Васькиной одежды.
Но затем я решительно развязала мешок, по очереди достала оттуда всякие вкусности. По комнате поплыли дивные ароматы, и к тому моменту, как группа снова собралась, о небольшом казусе благополучно забыли. А если Улькины щеки и покрывались время от времени здоровым румянцем, то совсем ненадолго, и лишь когда поборовший смущение медведь все-таки рискнул сесть поближе и начал деликатно ухаживать.
Было у ранней побудки и еще одно положительное следствие: благодаря ей Мессир впервые не смог застать нас врасплох. И когда он появился в коридоре, мы уже его ждали, смирно выстроившись вдоль стены.
Взглянув на меня особенно пристально, инкуб раскатисто рыкнул:
— Всем стр-роиться!
И, пока подтягивалась вторая группа, не сводил глаз, словно пытался отыскать на моем лице следы вчерашнего бешенства.
Я сделала вид, что в упор не замечаю этих взглядов, вела себя как ни в чем не бывало и жалела только о том, что у Мессира слишком быстро зажила побитая морда. А когда все собрались и прозвучал приказ выдвигаться, первой вылетела из убежища, надеясь, что инкуб оставит нас в покое до вечера.