Парадокс — цепочка лесов была необходимейшей частью великой мозаики и, в то же время, каждый из них был всего лишь сообществом симбионтов, больше всего заинтересованных в своих маленьких насущных делах.
Осознавший себя лес этого мира, услышавший леса других миров, он стал еще одним в бесконечной цепочке резонаторов, настроенных на обобщенные чувства, устремления и пожелания.
Соседний мир — мир, из которого пришли его сегодняшние хранители. Из сознания чужой ключевой сущности текли образы, взаимосвязи, определения.
Мир без Леса и, в то же время, мир, жаждущий Лес.
Разнообразные сущности, мечтающие о чистом небе и зеленом просторе и неспособные сами притворить свою мечту в жизнь. Сущности, живущие в состоянии постоянного конфликта и взаимонепонимания. Сущности, которым нужен Воспитатель. Сущности, которым нужен Лес. Лес — Воспитатель. Воспитатель бесконечно терпеливый, способный открыто не проявляя себя, терпеливо, шаг за шагом изменять попавших в сферу его внимания, притирая их друг к другу.
Маг слушал и улыбался — лес, мрачный и настороженный и, одновременно тянущийся к нему тысячами нитей из образов, эмпатийных связок и мыслеформ, казался ему огромным лохматым псом, уставшим от одиночества.
Лес тянулся к Магу надеясь и боясь. Позови его и он радостно прижмется к тебе, напрашиваясь на ласку. Скажи ему грубое слово и он отскочит, мрачно прижавшись в темном углу.
Тысячелетний маг и тысячелетний лес. Сущность уставшая в своем бесконечном служении и юная сущность, только что осознавшая себя с его помощью.
Между ними скользили цепочки мыслеформ, постепенно формируя в совокупности мозгового центра виртуальную модель нового внедрения.
В призрачном «не есть», во взаимодействии эволюционирующих моделей, разворачивалось «еще только будет». Шаг за шагом. Тысячи параллельно эволюционирующих моделей. Смоделированные люди, с которыми реально столкнулся маг, накладывались на вариабельные модели лесного сообщества. На призраки городов ложились изображающие парки фрагменты леса. Виртуальные дети проходили в этих парках первые уроки доброты и умения Слышать. Сотни вариантов, тысячи взаимодействующих моделей. И, в каждом последующем, шло пусть маленькое, пусть мало заметное увеличение эмпатии, осознание своей причастность к общему эгрегору этого мира.
Не вмешиваясь в сложные и малопонятные для него внутренние и внешние дела людей, лес медленно и ненавязчиво преобразовывал их, своих сущностей, в более восприимчивые к эмпатии и более беззащитные перед чужой болью.
Получив, как заготовку, совершенно уникальный мир, не имеющий мощного, объединенного эгрегора и собственной упорядоченной мозаики, но являющийся практически единым политическим и информационным пространством — два демиурга создавали узел новой реальности.