Она подскочила, потом взяла себя в руки. Нервы у бедной девушки были измотаны от постоянного плача ребенка и его колик.
— Это ты, Люк, — сказала она. — Что ты там делаешь?
— Да ничего.
— Иди сюда, сядь со мной, — предложила она, похлопав ладонью по доскам рядом с собой. Я так и сделал.
— Ребенок что, все время плачет? — спросил я.
— Да вроде как. Меня это, правда, не очень беспокоит.
— Не беспокоит?
— Ага. Он мне Рики напоминает.
— Да неужто?
— Точно. Когда он возвращается? Ты не знаешь, Люк?
— Нет. В последнем письме он писал, что, может, они будут дома к Рождеству.
— До этого еще два месяца.
— Ага, только я не уверен, что так будет. Бабка говорит, что все солдаты всегда уверяют, что будут домой к Рождеству.
— Я уже не могу больше ждать, — сказала она, явно воодушевленная открывшейся перспективой.
— А что будет, когда он вернется? — спросил я, не совсем уверенный, что хочу услышать ответ.
— Мы поженимся, — сказала она с широкой и милой улыбкой. В глазах ее было предвкушение чуда.
— Правда?
— Ну да, он обещал.
Уж я-то точно вовсе не хотел, чтобы Рики женился. Он был мой, принадлежал мне одному. Мы с ним будем ходить на рыбалку, играть в бейсбол, он мне будет всякие истории рассказывать. Он будет продолжать оставаться моим большим братом, а не чьим-то там мужем.
— Он самый милый, — сказала она, мечтательно уставясь в небо.
У Рики, конечно, много достоинств, но вот «милым» я бы его ни за что называть не стал. Но ведь никому не известно, что он такое сделал, что произвел на нее столь сильное впечатление.
— Только ты никому об этом не говори, Люк, — сказала она, вдруг став серьезной. — Это наш секрет!
Так, это уже становится моей профессией, хотелось мне сказать.
— Не волнуйся, — ответил я. — Я умею хранить секреты.
— Ты читать-писать умеешь, Люк?
— Конечно. А ты?
— Хорошо умею.
— Но ты же в школу не ходишь.
— Я ходила — до четвертого класса. А потом мама принялась рожать одного за другим, и мне пришлось бросить. Я написала Рики письмо, сообщила ему о ребенке. У тебя есть его адрес?
Я не был уверен, что Рики будет рад получить от нее письмо, и уже начал было подумывать, как бы мне сыграть в дурачка. Но Либби мне нравилась, ничего тут не поделаешь. Она была прямо без ума от Рики, и я решил, что будет неправильно не давать ей его адрес.
— Да, есть.
— А конверт?
— Конечно.
— Сможешь отправить мое письмо? Пожалуйста, Люк. Рики, наверное, еще ничего не знает о ребенке.
Что-то мне подсказало, что не следует вмешиваться в их дела. Пускай сами разбираются.
— Наверное, смогу, — сказал я.
— Ох, спасибо, Люк! — воскликнула она, прямо-таки закричала. И потрепала меня по шее. — Завтра отдам тебе письмо. Обещаешь, что отправишь его?