Именно этот случай что-то перевернул в сибирской жизни кавалергарда. Он вдруг подумал, что организация прииска, добыча золота и всё бесконечное время в заботах, боязнь вылететь «в трубу», если золотце не даётся по разным причинам, — слишком долгий путь к благосостоянию и спокойствию.
Он понял, что его сущность не приемлет медленного и долгого. Быстрота и натиск, как говорил А. Суворов. Однако какой-то внутренний голос тихо шипел неслышный никому, кроме него: «Ты уже был вором, когда ходил в кавалергардах! Вспомни, как ты попал в эти края». Спасительная мысль о том, что он не вор, а пират — пират российского золота — совсем его успокоила. Жизнь продолжалась.
Следующим летом его прииск заработал на полную мощность. Новые золотомоечные машины: одна — с притиркой песков в корытообразном грохоте, другая — изобретённая Черепановым и улучшеная Гаваловским в 1832 году на Урале, да ещё амальгаматор, поставленный для извлечения золота.
Для подачи золотоносных песков на промывку была поставлена ещё одна машина — песковоз. Теперь это называют транспортёром. На приисках обычно золотоносную породу подвозили на промывку на таратайках, тележках, тачках, подносили на носилках.
Прииск Попова, как говорится, был оборудован лучшей техникой. Вместе с тем она доставляла много хлопот и до начала добычи золота стоила больших расходов.
Расходы не только окупались, но и появилась хорошая прибыль. Она стала стабильной, однако и Василий стал другим. Его голову занимали иные мысли. Теперь он думал о другом. Где и как взять золото, да побыстрее, и чтобы никаких свидетелей.
Официально действующий прииск, это, как теперь говорят — крыша того, что творится в глубинных дебрях вековой тайги, но тихо, без шума. Последнее стало тайным кредо бывшего кавалергарда Дворжевского, ныне старца Василия.
Аромат жасмина и подлая жестокость из-за золота
(Урок жизни)
За окном гудела и выла на все мыслимые голоса пурга. Во дворе снег лежал по самые окна. В доме было тепло, пахло сухими грибами и жасминовым китайским чаем. Старец Василий сидел в одиночестве, в своём кресле перед самоваром. Мерцала лампадка перед иконой, в бронзовом подсвечнике тихо плакала толстая свечка.
Этим вечером хозяин был спокоен, обычные боли в груди утихли, голова стала лёгкой, на душе наступило просветление. Он смотрел на фунтовую коробку с драконами, где был чай особенного вкуса. Все, кроме него, в посёлке пили плиточный чай из лавки, а этот — жасминовый, 10 коробок, прибыл только вчера с обозом купца Сурова из Иркутска. Чай старцу очень нравился. Что-то необычное было и в его вкусе, и в запахе, и, что более всего радовало, это бодрость, которая с каждым стаканом напитка вливала в старое тело необычное ощущение лёгкости жизни. Вдруг в голову пришла мысль о том, что когда-то очень давно он ощущал подобное, и даже этот необычный вкус чая ему был давно знаком. Откуда взялась эта мысль? Он ещё раз посмотрел на цветную коробку с зелёными драконами. Взял её, повертел в руках, открыл. Аромат жасмина окутал всё его существо.