— Такой овцой оказался здесь всем известный Фрол. Он навёл шайку хунхузов на прииск, но перед нами они хотели ограбить тунгусов — наших добрых соседей, которые снабжают нас мясом и рыбой. Они вчера ограбили их, но уйти не успели. Мы с тремя казаками отбили стойбище у варнаков, но известный вам паря оказался тяжёло ранен, старейшину и шамана они убили, один малолетка из тунгусских детей пропал. Сколько их, мы не знали, но знаем, что они ограбили храм, и, судя по всему, не один прииск. Это злобные враги. Мерзавец Фрол с ними заодно и может привести их сюда. Наши порядки он знает. Мы хотим жить и работать. Будем защищаться. Кто не умеет стрелять?
Таких не нашлось. Мужики, получив кто ружьё, кто револьвер, приободрились. Урядник сказал всем от имени управляющего, чтобы заработанные деньги и ценные вещи в домах и бараке не держали, а схоронили на воле. Об этом никто не подумал. А ведь и вправду. Что, если все строения сгорят!
Егорыч позвал урядника и второго своего помощника на совет.
— Как будем стоять супротив хунхузов? — просто спросил начальствующий и замолчал, ожидая ответа. Урядник почувствовал себя атаманом и предложил выдвинуть на тропу засаду из казаков, усиленных вооружёнными старателями, и залповым огнём встретить ворога. На это помощник Егорыча заметил, откуда тот знает, что разбойники двинутся именно по этой тропе?
Урядник засопел и не нашёл, что ответить. Начальник охраны был храбрый мужик, но о тактике понятия не имел.
Егорыч заговорил о том, что им надо понять, что нужно этим самым хунхузам. Оба в голос ответили — золото.
— Во, — крякнул управляющий. — Фрол их наведёт на домик с золотоприёмной кассой. Только они не дураки и знают, что место это будет под сильной охраной. Что они должны будут предпринять? — продолжал Егорыч.
Тут урядник сообразил и сказал, что охрану попытаются убрать или отвлечь.
— Наверное, всё же отвлечь, — вставил помощник.
— Чем? — спросил управляющий. — Чем или как отвлечь?
Урядник почесал затылок, организуя мысли в правильном направлении, а помощник быстро выпалил:
— Да зажечь промывку, и хозяйство при ней.
— Умница, — одобрил его мысль Егорыч. — Все же кинутся тушить, а в посёлке, кроме казаков, никого и не останется.
Тут к ним подошли двое казаков и тунгус. Служилый привёл человека, пойманного на тропе, к прииску у первого казацкого кордона. Это был тот самый человек, которого Егорыч послал по следу беглых китайцев на стойбище. Тот стал говорить на смеси местного и русского языков, и усилиями троих его поняли.