Надо идти туда и искать. А вдруг эти птицы наведут меня на золото? Когда он приблизился к горе, то спугнул трёх горных козлов, которые бросились на немалую кручу и поскакали вверх. Там наверху двое животных скрылись за перегибом склона, а одно осталось и навроде сторожа смотрело вниз. Клим уже недели две питался то куропатками, реже глухарями, пару раз ел белок, но для этого расходовал патроны. Их количество быстро уменьшалось, а подстрелить горного козла означало ещё и экономию боеприпасов.
Заменив патрон с дробью на патрон с пулей, старатель полез вверх. Козла-сторожа он теперь не видел, но следы на мшистых камнях указывали на невидимую тропу, которой следовала рогатая дичь. Весь в поту, в туче мошки он лез вверх, естественно, без той лёгкости, с которой скакали вверх четвероногие. «Эх! Чего же я не дикий козёл!»
Он скорее почувствовал, чем увидел, что «сторож» уже близко. Выглянул из-за уступа, тут же спрятал голову. Зверь стоял выше его метрах в двадцати и тряс бородато-рогатой головой, отгоняя мошек. Клим нашёл место для ног без качающихся коленей, встал на них в согнутом состоянии и, резко выпрямившись, выстрелил. Рогатый метнулся назад и исчез. Добравшись до места, где стоял козёл, Клим увидел перед собой плоскую площадку вроде уступа на склоне. За уступом вверх скакали двое животных, а одно лежало здесь и дёргало всеми четырьмя копытами..
— Ну вот и мясо, — сам для себя вслух проговорил удачливый охотник.
Оглянувшись назад, в ту сторону, с которой он поднимался, ещё раз испытал нечто вроде потрясения от высоты места, где оказался в охотничьем азарте. Когда он лез вверх, то не оглядывался. Сейчас перед ним открылась картина с невысокими холмами, покрытыми пятнами тайги, а реки превратились в серебристые ниточки с тончайшими волосяными притоками ручьёв. Склон уходил вниз очень круто, и охотнику было непонятно, как он вообще сюда залез. Если б не мясо, и мысли бы не возникло сюда переться. Он пошёл бы по реке.
Небольшая, наклонная в сторону щели с вертикальными стенками, площадка с другой своей стороны ограничивалась 8–10-метровым, также почти вертикальным обрывом. Складывалось впечатление, что некто гигантского размера вырвал из склона горы кусок, и эта картина была очень похожа на выщербленный зуб.
Сбросив на землю заплечный короб, уже существенно облегчённый от харчевого и другого необходимого в тайге запаса, Клим присел на плоскую глыбу кварца и стал соображать, как разделать козла и сохранить мясо. Соли у него оставалось всего с полфунта. Решив, что часть мяса он сварит, другую запечёт на огне, встал, вынул нож, шагнул к туше и обомлел. Рядом с козлиной бородой, лежавшей под мордой животного на камне, ярко блестело, сверкая на солнце, с благородным светлозеленовато-жёлтым светом золото. Он нагнулся, вытащил камень, и, глядя на него, непроизвольно сел на пятую точку. Весь голубовато-серый светлый камень был нашпигован металлом.