Другие сотрудники вскоре выкупили, что я совершенно не замечаю, что они выносят через парадный вход и грузят в свои машины. Аналогично, замечая клиентов, которые выглядели так, будто они собираются что-то спиздить (мы все знаем, как выглядит шоплифтер в момент своего триумфа), я отворачивался от кассы и делал вид, что занят неотложными поисками чего-то под прилавком. Таким образом, у шоплифтеров появлялся шанс «незаметно» уйти из магазина. Сам я тащил всё, что плохо лежало: краску, инструменты, лампочки и тому подобное. Но я не перепродавал краденное. Ничего подобного. Для получения чистой наличности я использовал иные тактики прямого действия.
В той примитивной компьютерной программе, что была установлена на кассовых компьютерах, одно–единственное нажатие клавиши превращало продажу товара в его возврат. С математической точки зрения это означало, что все знаки будут изменены с «+» на «-», то есть компьютер будет ожидать, что деньги из кассы сейчас заберут, а не положат. И, само собой, если кассиру было нужно, чтобы в конце дня «дебет сошёлся с кредитом», ему было достаточно в конце рабочего дня забрать необходимую сумму из кассы и переместить её к себе в карман.
Очень простая идея, но её на удивление трудно осуществлять регулярно и не быть пойманным. Как же я смог стащить 25 кусков? Ответ заключается в принципе устойчивого развития: я был очень терпелив, знал, когда надо вовремя остановиться, понимал, где находятся пределы моих возможностей и не пытался прыгнуть выше головы. Конечно же, другие кассиры тоже прибегали к этому методу для воровства. Естественно, я не был первооткрывателем этой методы. Но мои товарищи по цеху оказывались либо слишком жадными, либо делали всё чересчур очевидно, либо проявляли нетерпение. Кто-то экспроприировал половину дневной выручки и был пойман с поличным. Я же выносил по сотне баксов каждый день, при этом сохраняя реноме трудолюбивого честного сотрудника и оставаясь вне всяких подозрений.
За это время случилось так, что магазин ограбили. Грабители были умны: они вломились накануне закрытия в конце горячего торгового дня в разгар рождественской покупной лихорадки, когда сейф просто ломился от наличности. В ту смену я не работал, а начальство так и не сообщило нам, сколько именно было похищено, но по моим прикидкам размер экспроприированного не мог превысить $5,000 – 6,000. И я до сих пор улыбаюсь при мысли о том, что я смог обчистить магазин на гораздо большую сумму, чем эти ребята. Да, у меня ушло больше времени, зато не пришлось угрожать никому пушкой и рисковать человеческими жизнями.