Если Битломания представляет собой образец массовой культуры (было продано невероятное множество альбомов, но всё вышло из-под контроля, когда миллионы фанатов стали подражать контркультурным замашкам своих кумиров), то появление металла, панка и хип–хопа в начале 1970–х ознаменовало «постфордистскую» эпоху распространения субкультур. Да, на рынке до сих пор есть место для суперзвёзд, но теперь музыкальный рынок распространяется вокруг них в горизонтальной плоскости.
С наступлением 1980–х практически всякий, жаждавший конфликта с системой, оказался изолирован в своей субкультуре. Но и здесь для капитализма возникла угроза: радикальные идеи довольно легко получали поддержку в малочисленных субкультурах. Ранняя хип–хоп сцена образовала прямую связь с борьбой за права цветного населения 1960–х, вдохновив на сопротивление новое поколение изгоев. Андеграундные панк–группы самостоятельно выпускали альбомы и проводили концерты на собственных площадках, развив в результате альтернативную экономику, основанную на принципах «Сделай Сам» (DIY) и антикапиталистических ценностях. Это был прорыв в том смысле, что для распространения подрывных идей использовались форматы, зачастую недоступные рабочему классу и профсоюзным активистам. Но в то е время эти ребята стали пионерами и испытателями новых форм предпринимательской деятельности, проторив путь для менее политизированных исполнителей.
Этот коктейль из антикапиталистических ценностей и мелкого капиталистического предпринимательства оказался крайне нестабильным, но очень мощным. По мере распространения западной культуры всё новые контркультуры присоединялись к антикапиталистическому движению: от Чили до Турции, от Беларуси до Филлипин, заложив основы для интернационализации будущих форм сопротивления. Это совпало по времени с пиком антиглобалистских протестов на рубеже веков. Буйные молодёжные субкультуры помогли радикализовать мировое протестное движение, включавшее в себя на тот момент индейские племена, НПО и остатки независимых рабочих профсоюзов.
На заре XXI века новые технологии придали универсальность сетевым структурам, сформировавшим основы DIY–андеграунда. Интернет сделал каждого обладателя странички в Фэйсбуке потенциальным «вольным художником», одновременно поглощая и подменяя свободу традиционной DIY–культуры. Простота и лёгкость поглощения новых субкультур сделала их слишком слабыми и несерьёзными. Это лишило андеграунд политического содержания, оставив, только эстетически привлекательную внешнюю оболочку (краст–капиталисты вместо анархических и индейских воинов, например).