— Для меня нет никого лучше тебя!
Понимая, что вопрос прозвучит подло и глупо, Ханлейт не мог не спросить:
— Ты помнишь… кого-нибудь до меня?
— Нет. И не хочу вспоминать.
Хан закрыл глаза и зарылся лицом в волосы Лиандры, густые и тяжелые, как харматанский шелк.
— Мы потеряли целую ночь в Ваньяре… Я не пожелал навязываться.
— И не только ее одну. Помнишь утро у родника в Морее? Я едва сдержалась, чтобы к тебе не прикоснуться.
— Я боялся прямо спросить о твоих чувствах. Ты бы не опустилась до лжи.
— Правда всегда так страшна?
— Да, Лиа. Я мог посчитать напрасной всю свою жизнь.
Наверное, им суждено быть вместе, но почему так недолго? Слова застывали на губах облачками пара. Хотелось спать, но к разгоряченным телам вплотную подбирался озноб.
— Все так быстро закончилось… Но мне и этого достаточно, — вздохнул Хан, обнимая Лиандру и чувствуя, как похолодела ее кожа, — у нас еще есть несколько часов. Они дороже, чем день бессмысленного бегства. Проведем их вместе.
— А мне мало. У нас впереди вся жизнь! Умирать не обязательно, Хан.
— Мы не сможем завершить свой путь достойно, если сдадимся. Поверь, в физических страданиях нет ничего красивого.
— Проклятая дорога рядом и ждет нас. Бежим, пока не поздно! — очнулась Лиандра и потянулась за одеждой.
— Ее не было на карте из Ваньяра.
— Нет вернее карты, чем та, которую я нарисовала сама! Ты мне веришь?
— Да. Если я поверил, что ты — это ты, то я приму все, что ты скажешь. Даже самое невероятное, — грустно улыбнулся Хан.
Неужели Ханлейт знает, кто она? На мгновение Лиандра стала еще счастливее, но ледяной голос Астарота было непросто забыть. «Я не скажу о демоне. Не надо», — решила она, прижалась к груди Хана еще раз и отстранилась.
— Не будем медлить.
— Подожди, еще не слышно погони.
Им было так тяжело расстаться даже на миг, что судьба повременила, пока длился последний поцелуй.
* * *
У костра уныло сидели трое разбойников. Гервант посмотрел на Ханлейта с мрачной завистью.
— Сестренка, подари радость еще одному воину, — обратился он к Лиандре, — обещаю управиться по-быстрому. Хан не обидится, поймет. Где твое женское милосердие?
— Заткнись, Гервант, — сказал Ханлейт и начал собираться.
— В последний путь паковать вещи не обязательно, — удивился главарь.
— Мы выдвигаемся.
— Ты ударился головой о дерево или обалдел от счастья?
Вместо ответа Хан забросал костер снегом. Стало темно и неуютно.
— Просто садись в седло, молчи и верь в лучшее, если сможешь. Мы едем за Лиандрой.
— Все лучшее случается со мной, пока я сплю и поэтому проходит мимо. Что за шутки, Хан? Да я сам себе не верю с тех самых пор, как однажды напился до белой горячки! — язвительно возразил нелюдь, но встал.