— А не знаете ли вы, сударыня, оставался ли он иногда в своей мастерской поздно... очень поздно? — спросил Крофт.
— О, да. Часто до одиннадцати и даже до двенадцати. Он обычно возвращался домой очень поздно. И в ту несчастную ночь мы даже не знали, что он не вернулся: ведь его комнаты расположены внизу и, конечно, у него был свой ключ от входной двери.
После этого разговора Крофту казалось, что можно с достоверностью утверждать, что Постлетуайт был еще жив, когда Людвиг Бренсон ушел от него около десяти часов. Но, кто пробрался после этого в дом?
Был ли это тот таинственный постоялец, которого только что описал ему Куксон? И если да, то как можно было напасть на его след? Что, в конце концов, было о нем известно Крофту? Только то, что у него были темные усы и что он слегка косил левым глазом!
ГЛАВА XVII
РАСПИСАНИЕ ПОЕЗДОВ
Крофт прилагал все старания к тому, чтобы обнаружить человека, который в ночь убийства, якобы, любовался фейерверком. Однако он сам сомневался, что старания его могут увенчаться успехом. Как это было ни странно, но никто не являлся и не давал показаний после того, как появилось объявление, обещавшее награду. Все предположения Крофта обнаружили полную свою несостоятельность: обвинение леди Кардейн отпало само собой; точно так же нельзя было, не греша против здравого смысла, обвинить Кэт. Крофт не знал никого, кто бы питал враждебные чувства по отношению к убитому старику или кому смерть его могла бы принести какие бы то ни было выгоды. Если, действительно, что-нибудь было неладно в денежных делах Строительного Общества, то это могло быть лишь обнаружено директорами, а все они, по уверению Людвига Бренсона, находились под влиянием Беннивелля и одобряли все его действия.
Кроме того, Крофт отвергал всякую мысль о том, что Беннивелль мог побывать у старика в тот вечер: ведь он твердо знал, что Беннивелль выехал с вечерним поездом в шесть пятнадцать и что он в то время, как было совершено убийство, находился уже в Лондоне, а до Лондона ведь было шестьдесят миль. Что же касается векселей то, несомненно, грабитель или вор унес их с остальной добычей.
Быть может, сам Постлетуайт, после того, как в присутствии Людвига Бренсона бросил векселя в одну из жестяных коробок, вынул их оттуда, дабы сразу предъявить их Беннивеллю, когда тот появится после получения записки? Конечно, было странным, что все жестяные коробки на столе оказались взломанными, но, несомненно, грабитель взломал их в поисках ценных вещей, которые он мог похитить.
Все возвращаясь к мысли о Беннивелле, Крофт думал, что вряд ли можно было представить себе более бесспорное алиби: Беннивелль во время убийства был или в вагоне, или уже в Лондоне: как же можно было предъявить против него обвинение.