Перечитав интервью Бароновой позже, я вдруг понял, что она задавала свои вопросы человеку, которого уже нет, Edward Limonov 1976 года, который жил тогда в Нью-Йорке.
А перед ней сидел человек со всем последующим багажом опыта, приобретенного с тех пор, с 1976 по 2013 год, – там и войны, и тюрьма, и политическая борьба. Политикой я занимаюсь с 1993 года.
Что я хочу сказать.
Я хочу сказать, что либеральная столичная молодежь России запаздывает в своем развитии лет ну вот на тридцать пять, что ли.
Одно наблюдение.
Где-то году в 1982-м, я жил в это время в Париже, но приехал в Штаты, чтобы продлить мой временный американский документ. Осенью 1982-го мой редактор в издательстве Random House, звали его Эролл Макдоналд, пригласил меня слушать рэп в огромный сарай в Нижнем Вест-Сайде в Нью-Йорке. Белые господа в смокингах под руку с дамами благоговейно слушали негров в трусах.
И только через какое-то количество лет рэп достиг Парижа. И ему понадобилось еще долгие годы, пока он достиг России.
Или вот другой пример. Ни в 1989-м, ни в 1990-м, ни в 1992-м я не обнаружил в России скинхедов. «Как, у вас нет скинхедов?» – удивлялся я. В России должны непременно появиться скинхеды.
И они появились, да так, что теперь не выведешь.
Но если учесть, что первые скины появились в рабочих кварталах Англии в 1960-х годах, то 30 лет прошло.
То есть выяснилось, что существуют некие моды на определенную музыку, на определенное социальное поведение. Моды эти начинаются обычно в Америке и Европе и небыстрыми волнами поражают пространство планеты, приходя к нам в Россию тоже. Но много позднее.
Современная столичная молодежь появилась в Москве и Петербурге с запозданием в сравнении с западным миром на треть столетия. Москва – богатый город, здесь огромное количество фирм и корпораций, в том числе и иностранных, которым нужна обслуга. Министерствам и ведомствам тоже нужна обслуга. И более мелким административным учреждениям нужна обслуга. Программисты, интернетчики, секретари, офисный планктон и офисные рыбешки. Вот мы и имеем Ален Поповых и Маш Бароновых. Они – побочный продукт российского капитализма.
Милые девушки.
Весь 2012 год нам пропагандировали их поколение. Дескать, оно особо свободолюбивое и не потерпит больше тот политический строй, который у нас есть. И, выйдя из столичных кафе «Жан-Жак», сметет его, строй.
Нацболы, провонявшие тюрьмами и лагерями, посещавшие благоговейно полуподвальный бункер на 2-й Фрунзенской, а не кафе, нацболы, покупавшие в 2001-м видавшие виды, покоцанные в войне автоматы Калашникова, вдруг стали выглядеть на фоне новой молодежи анахронизмами.