Гладко зачесав волосы, Катя собрала их на затылке в узел, закрепив длинными, похожими на спицы, бамбуковыми шпильками, а вместо тесных лодочек, одела босоножки-шлепанцы, держащиеся на перемычке между большим и средним пальцами ног. И когда Зоя решила, что Катин вид не оскорбит ничьего изысканного вкуса, они спустились в парк.
Возле стола уже собралось небольшое общество, которое развлекал беседой гостеприимный хозяин и г-н N. Небольшой оркестр играл тихую музыку, перемежая классику с современными композициями и тайской мелодией. Г-н Т. представил Катю и Зою своим гостям, обратив особое внимание Кати на маленького тайца, оказавшимся большим светилом в археологии. Лицо этого светила, почти полностью скрывалось за большими круглыми очками. Тщательно зачесанные волосы и элегантный темный костюм, делали его еще более невыразительным и неприметным.
Зое представили лощеного молодого человека, того самого адвоката, выпускника Оксфорда. Катя прислушалась к их разговору. Он не обещал Зое ничего конкретно, не обнадеживал, ограничиваясь общими замечаниями и ничего не стоящими словами поддержки. Но его энергичность и самоуверенность, так не свойственная деликатным тайцам, кажется, вселило в Зою надежду. Кате он не очень понравился.
Едва г-н Т. отошел от них, как маленький таец, тут же назвав ее коллегой, приступил к подробнейшему расспросу о монгольских захоронениях. Взяв у официанта, обносившего гостей шампанским, узкий бокал, Катя, следя за ниточкой всплывающих в нем пузырьков, старалась давать исчерпывающие ответы. Разгорячившийся коллега, счел нужным заявить, что он не разделяет выводы Тихомирова, считая их слишком поспешными. Да ради бога, пожала про себя плечами Катя, кивая ему с вежливой улыбкой.
Зоя звонко смеялась в компании адвоката и троих мужчин. Она сразу, как-то похорошела. Оркестр заиграл медленную красивую мелодию и Зою пригласили танцевать. У бассейна, где от воды тянуло прохладой, уже танцевало несколько пар. Катя с трудом сосредоточилась на теории, которую рассказывал ей ее коллега. Она дала себе еще минут десять, после чего могла, не нарушая приличия, покинуть общество и, поднявшись к себе, лечь спать.
— Екатерина Михайловна? — по-русски окликнул ее, подошедший к ней импозантный мужчина. — Мне очень приятно познакомится с вами, хотя г-н Т. и представлял нас друг другу, но вы меня, явно, не запомнили. Ну, не нужно этого стесняться. Столько новых лиц… Как российского посла положение обязывает меня знать о проблемах моих соотечественников. Поэтому я наслышан о вас и очень хотел познакомиться с вами, Екатерина Михайловна, — говорил он, пожимая ей руку.