— Как ты там очутился?
— По наводке. Нужно было проверить информацию и если бы она подтвердилась, вызвать группу зачистки, чтобы разобрались с этим.
— Я догадывалась, что ты вовсе не должен был спасать меня.
— Не должен. И получил от начальства нагоняй. Меня бы отстранили от этого дела, не вмешайся Уингстон. Но когда я стал настаивать, чтобы за тобой установили наблюдение как за главным свидетелем, он решил сам присутствовать на допросе, чтобы посмотреть из-за чего я уперся. Я дал себе слово сохранять благоразумие, но не получилось. До сих пор не пойму, почему он не сделал мне выговора за то, что я не сдержался на допросе. Я бы сдох, но не отдал тебя Прачату… Ты в тюрьме?
— А мне, честно говоря, было не по себе в номере того притона, где мы прятались, — тихо сказала Катя, потершись щекой о его плечо. — Мне казалось, что из-за той парочки за стеной, у тебя на счет меня могут, возникнуть плотоядные мысли.
— Ну, плотоядные мысли насчет тебя, никогда и не покидали меня, — он зарылся лицом в ее волосы и блаженно вздохнул. — Если честно, то мне было худо в день выставки. Ты была так красива и на тебе, я знал, было только платье…
— Ужасный тогда выдался день, — сонно согласилась Катя.
— Спи, — погладил он ее по голове. — Не теряй меня утром. Я уйду ненадолго, но постараюсь вернуться как можно быстрее.
Но Катя уже безмятежно спала. Пробуждалась она долго, какими-то рывками. То, с усилием сгоняя сон, то не в силах сопротивляться ему, засыпая вновь. А окончательно проснувшись, нашла свои часики и увидела, что уже час дня, и значит утро прошло и Вонг вот-вот вернется. Поднявшись, она побрела в душ, вяло думая о том, как бы убить часы изматывающего знойного одинокого полдня.
После душа она натянула на себя шорты и футболку Вонга, хранившую его запах. Стало не так тяжко. Заварив себе чай на маленькой кухоньке, она, пока он настаивался, сидела над кружкой, то, открывая, то, закрывая ее расписную крышечку. Но вспомнив кое о чем, тут же бросила это занятие и пошла в прихожую где накануне заметила толстую телефонную книгу. Но начав листать ее, поняла, что и это занятие бессмысленно. Справочник был составлен на тайском и китайском. Все страницы украшали витиеватые столбцы иероглифов, перемежающиеся разноцветной рекламой. Пусть это было без толку, зато она убила время, подумала Катя. Но взглянув на часы, расстроилась: их стрелки стояли на месте так, и не сдвинувшись ни на миллиметр.
Отсутствие Вонга становилось невыносимым. Катя, слоняясь по номеру, раздумывая чем занять себя, пока в спальне не наткнулась на свою дорожную сумку. Отлично! Сейчас она разберется со своими вещами, запиханными в нее второпях, как попало. Сонную, одуряющую тишину номера разорвал звонок сотового. Катя метнулась в гостиную. Вонг! Лихорадочно роясь в сумочке она, наконец, выудила его, выскальзывавший из ее ладони, и до того как он умолк, поспешно нажала связь.