Ева навострила уши.
– А в какой церкви?
– Ни в какой конкретно. Говорила, ей церкви нравятся, потому что там тихо и красиво. И пахнет хорошо. А это важно?
Ева пропустила вопрос мимо ушей.
– Она у вас пробыла год, а потом ушла. Вас это никак не насторожило?
– Да как же, мы ее даже искали. Кто-то из девочек мне сказал, Айрис хвалилась, что у нее есть тайная мечта, но рассказать она не может, иначе не сбудется. Секреты у девочек этого возраста – дело обычное, так что тогда я не придал этому значения. У нее была мягкая игрушка – собачка, где-то она ее подобрала. Она называла ее Малыш. Для своих лет и с учетом того, какая жизнь у нее была, она была очень инфантильна. Уходя, она этого Малыша взяла с собой, а поскольку она ушла ночью, после отбоя…
– Отбоя?
– У нас есть определенные правила, – повторил он. – Так вот, поскольку она ушла самовольно, я сделал вывод, что она решила уйти совсем. Но мы все равно искали.
– Сейчас вернусь, – сказала Ева Рорку и вышла.
– Пожалуй, я все же возьму себе это пиво. – Себастьян, прищурив один глаз, посмотрел на Рорка. – Точно не хотите?
– Да, да, точно, но все равно спасибо.
Себастьян прошел к бару и вернулся с бутылкой.
– Восхищаюсь вашей женой, – заговорил он.
– Я тоже.
– Она настолько предана делу и такая сильная – и все во имя торжества справедливости. Она найдет того, кто это сделал.
– Не остановится, пока не найдет.
– Интересная у вас двоих жизнь!
– То же самое я мог бы сказать и о вашей.
– Меня такая жизнь устраивает. Думаю, вы понимаете, какие перспективы открывает расплывчатость границ, которые другие люди – такие, как ваш лейтенант, – наверняка расценивают как незыблемые нормы.
– Я понимаю, когда корректировать нормы закона заставляет нужда.
Себастьян посмотрел на свое пиво и молча кивнул каким-то своим мыслям.
– Им некуда идти. Многие возразят, что они могут пойти в органы опеки и ими займутся. Эта система специально была создана, чтобы заботиться о таких. Но мы знаем – вы, я и ваш лейтенант, – что слишком часто система дает сбои. Даже если ее работники, поклявшиеся опекать заблудших, полны энтузиазма и делают все возможное, чтобы исполнить свой долг, она дает сбои. И когда это случается, те израненные, униженные, невинные души, что есть среди нас, страдают.
– С этим не поспоришь. И лейтенант не станет спорить, что система подчас не оправдывает ожиданий и какие это влечет за собой последствия. Значит, она будет биться в рамках системы, чтобы их все равно защитить. А если защитить не сможет – чтобы в результате ее упорной работы обиженных защитило правосудие.