И две, у которых было ее лицо, отвернулись и стали смотреть в сторону.
– И нечего так злиться!
– Им не нравится быть мертвыми, – произнесла Линь. – Нам никому не нравится. Это несправедливо!
– Жизнь вообще штука несправедливая. И смерть тоже.
– Вам легко говорить. – Девушка по имени Мерри ухмыльнулась. – Вы-то вся в шоколаде. Спите в большой теплой постели с самым крутым мужиком на свете. Или даже в галактике.
– Когда она была маленькая, отец ее бил и насиловал, – сказала Лупа, обращаясь к Мерри. – Совсем маленькая, моложе нас.
– Но она это пережила, ведь так? – поднялась Шелби, скрестив на груди руки. – И приземлилась очень удачно. А теперь она обвиняет во всем меня.
– Я тебя не виню. Ни в чем.
– Еще как вините! Вы говорите, это я виновата, что мы все умерли. Что из-за того, что мне захотелось иметь свое жилье и жить со своими друзьями, всех поубивали. Можно подумать, я знала, что так выйдет, да?
– Послушай…
– И что с того, что я у нескольких дебилов отсосала? – Теперь она выставила руки вперед. – И что, на хрен, с того? Я получила что хотела, разве нет? И для друзей, кстати, тоже. Если не брать того, что ты хочешь, – заберет кто-то другой. Да я ни за что не осталась бы в этом гребаном приюте! Святоши, мать их… Медитируй, пока мозги из ушей не полезут. Во имя высшей, блин, силы. И все это – до тех пор, пока какой-то дрочила, который меня знать не знает, не решит за меня, что я могу оттуда уйти. Я сама за себя решаю! И никто мной больше помыкать не будет, слышите? Никогда! Никогда!
– Ого! – Ева уважительно кивнула. – Да ты и впрямь была девчонка лихая! Но это не значит, что за это ты должна была умереть. Может, ты бы это еще переросла, а может, и выросла бы в такую же лихую взрослую особу, если бы тебе дали шанс. Но шанса тебе не дали. Вот почему в дело вступаю я.
– Да ты такая же, как все. Ничуть не лучше остальных!
– Ну, извини.
– Да пошла ты!
– Сядь! И помолчи.
Теперь подала голос Микки. Она встала, уперев в бока сжатые кулаки.
– Вы не имеете права так с Шелби разговаривать!
– Еще как имею! Это мой сон, и я здесь хозяйка.
– Не люблю, когда ссорятся. – Это была Айрис. Она зажала уши и стала раскачиваться. – Люди не должны ссориться.
– А где твоя собачка? – поинтересовалась Ева. – Разве у тебя ее не было?
– Мы не обязаны вас слушать! – закричала Шелби и одну за другой подняла девочек на ноги. – Мы не обязаны с вами говорить. И мы не обязаны делать то, что вы нам говорите. Потому что мы мертвы! И это не моя вина.
– Господи, да помолчи уже! Закрой рот, дай мне подумать.
– Сама все время говорит, а я виновата…