— Сомнений нет, вы ждете ребенка, дорогая, — изрек свой приговор после осмотра доктор Венден. Агнес на минуту потеряла дар речи — ей это вообще не приходило в голову. Весь предшествующий опыт говорил о том, что она не способна беременеть.
— Но… Но ведь со мной никогда не случалось ничего подобногоу… Я и не думала о возможности зачатия.
— О… В вопросе зачатий природа большая шутница… Недавно у меня родила шестидесятилетняя пациентка. А вы — так молоды и вполне здоровы. Очевидно, имела место большая любовь… — Доктор лукаво прищурился.
— Об этом пока знаем только мы вдвоем. Договорились, дорогой Франц? многозначительно посмотрела на толстяка Агнес, подумав, что молчание доктора и в самом деле обойдется недешево.
Два дня она колебалась, а на третий села писать письмо Нику. Скорее всего, это было её первое в жизни любовное послание и, возможно, оно могло бы сделать честь сочинителю мелодрам — так много здесь было нежных признаний, клятв, размышлений о вечной любви и будущем ребенке.
Но король не ответил. Он даже не позвонил.
— Что будем делать? — поинтересовался Питер, довольный тем обстоятельством, что Агнес не поехала в Англию. Он не верил, что путешествие могло иметь успех. — А знаешь, в тебе появилось нечто особое… Он отвел восторженные глаза. — Ты никогда ещё не была так хороша.
«Лжет, Тихоня все лжет…» — Агнес в ужасе рассматривала себя в зеркале. Вокруг глаз залегли темные тени, губы поблекли и пересохли, к горлу подкатывает тошнота даже от запаха любимых духов.
Агнес никого не принимала, ожидая затерявшейся где-то вести от Ника. Наконец, узнав номер его домашнего телефона, она рискнула позвонить. Трубку сняла женщина и Агнес промолчала.
И вот в один не такой уж прекрасный день ей доложили о посетителе и передали визитную карточку. Прочитав имя, Агнес судорожно глотнула воздух во рту пересохло, сердце бешено заколотилось. Она метнулась к зеркалу, поправила волосы, мазнула губы яркой помадой, сдерживая отвращение, надушилась.
Визитер, несмотря на преклонный возраст, выглядел так представительно, что сомневаться не приходилось — перед ней отец Николоса, отпрыск древнего королевского рода.
Они расположились в кресле у камина. Агнес нервно куталась в белую шаль с длинной шелковой бахромой. Господин Караджич отказался от напитков.
— Не стану лгать — я приехал специально. Чтобы отдать вам вот это. Он положил на столик конверт. — Сын не читал ваше письмо. Его вскрыл и прочел я. Знаю, мадам, я поступил подло. Увы — подобные акции обычно поручают прислуге — министру, секретарю. Но у меня давно нет подданных. Мне было всего пятьдесят, когда врачи объявили о плохом состоянии сердца. Я уехал в Америку, чтобы сделать сложную операцию, но перед этим передал трон своему единственному сыну. Я не сомневался: он будет отличным государем.