Как-то Агнес получила письмо. Несколько раз прочла его и долго сидела, уронив листок на колени. Многое вдруг прояснилось, высветив, словно лучом прожектора, эпизоды её прошлого. Но изменить что-либо было уже поздно.
…Так проходили годы. И вот три дня назад на тумбочке в спальне Агнес зазвонил телефон. Она зажгла лампу под расшитым бисером розовым абажуром и посмотрела на часы — слишком поздно для звонка из химчистки или от дантиста, у которого Агнес делала ужасно дорогой протез. Рядом со стаканом минеральной воды лежали таблетки снотворного, из книги с глянцевой обложкой торчали очки.
— Агнес, это я. Ты все ещё дуешься?.. Разбудил? Извини.
Она не могла говорить, горло сжал спазм — голос Пита совсем не изменился. Он звучал так, словно с тех пор, как они расстались, прошла неделя и ссора слишком затянулась.
— Ты где? — Она задрожала от нетерпения: увидеть его вот что ей так давно было необходимо! Выплакать на груди Тихони все обиды и горечи, смотреть в глаза, полные обожания. — Пит! Приезжай скорее.
— Я в Брюгге. Совсем рядом. Но для путешествия сейчас поздновато. Лучше я назначу тебе свидание.
— Свидание, Пит? — Агнес только сейчас поняла, что прошло тридцать лет и пробежала кончиками пальцев по своему лицу. — Ты меня не узнаешь…
— Это невозможно. Помнишь кафе на набережной в Остэнде, недалеко от казино?
— Там, где меня стошнило, а ты в туалете замывал мою пелерину?
— Прекрасные воспоминания. Не думал, что ты пронесешь их через целых три десятилетия.
— Я помню все. Постарайся узнать меня, Пит…
Больше Агнес уснуть не удалось. В окне, выходящем в садик, начали возиться птицы, проехала с легким грохотом тележка мусорщика, хлопнуло окно справа и оттуда вырвался вопль: «Не стреляйте! Я знаю, где найти эту сволочь!» Соседка уже смотрела утренний сериал. Возможно, она вообще не выключала телевизор. Но в это утро Агнес не возмутилась — её мысли витали так далеко.
— Ах, Господи, Тихоня наверняка женат! Обзавелся выводком детей и внуков… — сообразила она, представив пропасть промелькнувших лет. — Целая жизнь. Та самая, которую мы собирались прожить с Николосом, которую мечтал провести вместе со мною Питер и которая… — Агнес села в кровати, боясь сделать очевидный вывод. — Которая не удалась тебе, «великолепная Петти». Пора признаться в этом, старая карга.
Она встала, приняла контрастный душ и отправилась в салон красоты красила волосы, приводила в порядок лицо, руки. Потом бегала по магазинам, придумывая себе то такой, то этакий сногсшибательный туалет.
Дома, вывалив покупки из пакетов и коробок на кровать, Агнес принялась мерять их, придирчиво рассматривала себя в зеркале. Все варианты не радовали: либо слишком претенциозно и моложаво, либо через чур солидно и скучно.