Ого. Надеюсь, гостиница это заснимет.
— Во сколько вы обычно завтракаете?
Часы подсказали мне, что было уже четыре часа утра.
— Через три часа.
— Завтрак будет подан через три часа. — Он склонил голову. — Можешь звать меня Орро. Хорошего дня.
— Хорошего дня, шеф.
Я вышла из кухни и поднялась по лестнице. Если я не посплю, то у меня начнутся галлюцинации.
Калдения вышла на лестницу со своей стороны.
— Дина, вот ты где.
— Да, Ваше Изящество?
Металлическая кастрюля зазвенела на кухне.
Калдения нахмурилась.
— Погоди, если ты здесь, то кто тогда на кухне?
— Дэниел Бун, приготовление еды с его когтями.
— Люблю твое чувство юмора, но кто там на самом деле?
— Повар-Острошип, бывший «Красный Тесак». Его зовут Орро, и он будет готовить еду для банкета.
Калдения улыбнулась.
— Шеф-Острошип. Моя дорогая, не стоило. Вернее, стоило еще давным-давно, ведь он не должен быть меньшего ранга. Наконец-то. Я буду обедать подобающим мне образом. Фантастика. У него есть моральные принципы? Я не без оснований уверена, что на этом саммите произойдет минимум одно убийство, а я никогда не пробовала отрокара.
— Позвольте на этом откланяться. — Я зашла к себе в комнату, сняла ботинки, свою мантию, джинсы и рухнула в постель, и заснула.
Гостиница разбудила меня без пятнадцати шесть, и я поплелась в душ, который отлично согнал сонливость, но никак не повлиял на мой внешний вид. Лицо у меня опухло, под глазами были мешки, как у алкоголика, да и вообще — выглядела я так, будто неделю не просыхала, и только сегодня решила выйти из запоя.
Исправлять это не было времени, поэтому я чуток подкрасила ресницы, припудрилась, надела легкие треники со свободной футболкой (на тот случай, если придется много двигаться), и достала свой любимый балахон. Темно-синий, очень эластичный и удивительно легкий, он был сделан из паучьего шелка и был прочнее кевлара. Надеть его было все равно, что завернуться в шелковую броню. Он не мог остановить пулю, зато спокойно выдерживал удар ножом. Мама подарила мне его на мое восемнадцатилетие.
Меня охватила грусть, такая сильная, что я застыла, сжав балахон в руках. Я хотела, чтобы мама вернулась. Я хотела ее возвращения сейчас же, в сию же секунду, словно я вернулась в детство и будто испуганный малыш, хотела обнять ее и позволить себя утешить. Я вздохнула, пытаясь избавиться от внезапно нахлынувшей боли в груди. Одна надежда на возвращение моих родителей — большое количество посетителей в моей гостинице. Сегодня будет сорок гостей, и я пристально буду следить за реакцией каждого, когда они увидят портрет моих родителей. Я оделась.