— И что-нибудь существенное его величеству, — распорядилась я — Прямо сейчас — и отпустила служанку.
Разулась — ноги устали в уличной обуви, скинула жакет. И уселась перед императором на ковер, скрестив ноги по-турецки. Как хорошо, что я сегодня на работу пришла в брюках.
— Слушайте, вы долго намерены в меланхолии пребывать? — спросила я осторожно.
— А что? — недовольно посмотрел на меня Фредерик. — Просто, если у вас тут смута начнется, мне надо детей забрать, а то они в вашей академии. Значатся, как родственники вашего сына. Как вы думаете, какой у них шанс уцелеть?
— Вы знаете, что изображено на этой картине? — спросил Фредерик меня через какое-то время.
— Замок. Яблони в цвету, — пожала я плечами. — Красиво.
— Сейчас там … пепелище.
— Постойте, — до меня стало доходить.
Я вспомнила, что мне рассказывал Ричард.
— Это … замок рода Рэ?
Император кивнул:
— Как вы понимаете, я не могу себе позволить, чтобы у меня — хоть где-то — был портрет возлюбленной. Я император. Владыка своей страны. Но не владыка самому себе. Поэтому этот пейзаж — все, что у меня осталось от моей любви. И еще — если долго играть на рояле ее любимые мелодии — она приходит… Что тут скажешь… В дверь тихонько постучали.
— Заходите! — отозвалась я.
Получив разрешение, в комнату зашел слуга, поклонился, закатил тележку с едой. Недоуменно посмотрел на императора возле камина. Потом его любопытствующий взор остановился на мне. Я скривилась. Он понял намек. Огляделся, пытаясь сообразить, где ему сервировать стол.
— Оставьте, мы сами, — разглядела я его муки.
Слуга подкатил столик к нам поближе:
— Ваше величество. Миледи, — поклонился — и вышел.
— Я кажусь вам жалким? — усмехнулся Фредерик. — Я… Да и Ричард тоже… Мы вас разочаровали… Оказались не такими надежными. Не такими сильными… И оказалось, что любить нас… весьма проблематично…
— Перестаньте, — попросила я. — Как вы там говорили Крайому? Вам такие стоны не к лицу.
Между тем я открыла бутылку с коньяком — пренебрегла недовольным взглядом мужчины, который не успел обо мне позаботиться. Налила в бокальчик. Сказала:
— Ваше здоровье. — И выпила. — Надо было это еще вчера сделать. Может, поспала бы…
Император рассмеялся.
— Не знаю, как связано употребление алкоголя со сном. Я вот эти ночи не спал.
— Пили, ваше величество?
— Именно.
Я передала ему тарелку, на которой были жареное мясо и овощи. Фредерик стал есть. Сначала медленно, словно нехотя, потом все с более и более возрастающим аппетитом. Я заглянула в свой бокал. Длинное чего-то там на непонятном языке было густым, чуть маслянистым, по цвету действительно напоминающим наш коньяк. Судя по ощущениям, напиток был не менее крепкий, только с сильным запахом вишни и травяным привкусом — что-то вроде мелиссы.