— А что взамен? — с подозрением проговорила журналистка.
— Мы издаем прогосударственную газету.
— Будем печатать ложь для имперского режима?! — возмутилась девчонка.
— Зачем же сразу ложь? — с удивлением посмотрела на нее я. — В империи достаточно всего, что можно покритиковать — например, имперские аристократы. У меня был опыт общения — жуть просто.
У Луизы глаза сверкнули ненавистью.
— Уголовная полиция, — продолжила я. — Мне бы хотелось повлиять на текущее положение дел в этой области.
— Это правда, что вас там забили почти насмерть? — Джулиана оторвалась от журнала и смотрела мне прямо в глаза.
Мама побелела — я скривилась.
— Простите, — тихо проговорила девушка, явно жалея, что так бестактно проявила любопытство.
— Ничего, — ответила я. — Просто вы — не обижайтесь — иногда забываете, что рассказываете о живых людях. А у них есть чувства. Гордость, достоинство, семьи. И они могут быть невиновны!
— Но правду…
— Джулиана… Как мы знаем, правда — она где-то посредине. Император, Ричард и Брендон Тигверды, они… люди. Вы согласны? Со своими достоинствами, недостатками, со своим прошлым. У них так же, как и у остальных, живущих в империи, есть чувства, сомнения, мечты… Их власть и избранность — это не только преимущества, но и тяжелейшее бремя огромной ответственности. Нам нужен взгляд, не дающий категоричных оценок. Вы сможете так работать?
— Можно подумать, у меня есть выбор, — проворчала девчонка.
— Есть, — кивнула я. — Вы подписываете бумаги о неразглашении. И можете быть свободны. Отработаете повинность в приюте. Чему-то научитесь. Надеюсь, больше не попадете в такую ситуацию с работодателем… А что касается меня… Как вы понимаете — мне нужны не столько сотрудники, сколько соратники. Потому что женщина, издающая периодику — это нонсенс. А для империи — почти революция! Подумайте. Издательство будет поддерживать императора — и за это нас тоже будут клевать. Так что что-то доказывать еще и своему окружению, у меня просто не будет ни сил, ни желания!
— Я могу подумать?
— На здоровье. Только в своей комнате. Джулиана с сожалением положила номер. Дошла до двери. И обернулась.
— Это шанс для меня, — тихо проговорила она.
— Бесспорно.
— И меня никто не заставит писать материалы, которые противоречат моим убеждениям?
— Нет. Однако могу я попросить вас уточнить, в чем именно вы убеждены?
— Аристократы — бездельники! Злые, бессердечные люди!
Я рассмеялась:
— Вон — Луиза — бывшая баронесса Кромер — с вами согласна.
— А вы? — Частично. Аристократы — они разные. И у вас будет возможность в этом убедиться. Что еще?