– Это тот, который забыл про торт?
Фрэнки кивнула:
– Поэтому, сам понимаешь, все ждали, что я займусь семейным бизнесом. Как замухрышка на фоне остальных.
– Никакая ты не замухрышка. И ты действительно ладишь с людьми так, как не дано мне. У тебя есть деловое чутье, и ты говоришь на трех языках.
Как и ее сестра Федерика, психолог.
– Не старайся меня утешить, – вздохнула Фрэнки. – Я смирилась.
– Тебе стоит быть о себе лучшего мнения. Ты провела всего десять минут с Джулианой, и она выложила тебе все о Леониде. Это дар.
– Раз уж ты заговорил о Леониде, – небрежно начала Фрэнки. – Не хочешь поделиться, какие мысли тебя одолевают?
Его глаза сверкнули.
– Не особенно.
Фрэнки понравилось, что Харрисон задрожал, когда она погладила его живот.
– Ты хотя бы попытаешься уговорить совет директоров сохранить «Сибериус» в первозданном виде?
– Может быть. Но это не так-то легко сделать.
– Конечно.
– Франческа, – предостерег ее Харрисон. – Не вмешивайся.
Фрэнки гладила его бедро, наслаждаясь прикосновением к литым мышцам.
– Джулиана сказала, что Антон Маркович дурной человек. У него сомнительные связи, и она не хочет, чтобы Леонид имел с ним дело. Ему известно, что ты целишься в Марковича?
– Не думай о Марковиче. Джулиана права: с ним шутки плохи.
– Но тебя это не останавливает.
– Франческа… – Он наклонил голову и поцеловал ее грудь. – Мне придется найти способ заставить тебя замолчать.
Губы Харрисона завладели ее затвердевшим соском, слегка царапая его зубами. Фрэнки задрожала, из ее груди вырвался стон.
– Это несправедливо!
Он принялся посасывать соски, вызывая в ее теле бурю восторга. Наконец он поднял голову. Глаза его блестели.
– Что, повторим?
Не дожидаясь ответа, Харрисон принялся покрывать ее тело поцелуями, спускаясь все ниже. Фрэнки вцепилась в его волосы. Неужели он всерьез? Они же только что этим занимались.
Она потянула его за волосы:
– Харрисон.
Он издал какой-то горловой звук и заставил ее раздвинуть бедра. Голова у нее закружилась.
Когда женщина полностью расслабилась, Харрисон пробормотал что-то одобрительное. Волны наслаждения снова начали накатывать на Фрэнки. Харрисон надел презерватив и вошел в нее одним сильным, уверенным толчком. Фрэнки откинула голову, отдаваясь во власть переполнявших ее ощущений.
Затем тело Харрисона сотряслось. Он издал стон и уткнулся губами ей в шею. Фрэнки сжимала его в объятиях, пока угасали последние порывы чувственного шторма, который они породили. Через несколько минут, придя в себя, она поняла, что Харрисон уснул.
В голову пришла запоздалая мысль: как их близость отразится на ее карьере? Но одно Фрэнки знала точно: все, что произошло между ними сегодня, было непередаваемо прекрасно. И было правильно.