— Серёга, ну заканчивай уже развлекаться, смотри — вон катера показались.
Я совсем отключился, а когда пришёл в себя, то обнаружил, что мы втроём, хоть со скрипом, стоном и матами, но всё же раскачиваем проклятый рычаг, от нас во все стороны растекаются туман, переходящий в низкую облачность, а теллурианские корабли, коснувшись её, взлетают, будто ошпаренные, и уходят в небо.
Потом мы валялись траве, обессиленные, МТД-1 плавно уходила под землю, а этот ненормальный из штаба всё цеплялся ко мне:
— Братан, так что там с нашим арестом? За сухарями сбегать можно?
Но разговаривать с ним было ниже моего достоинства. А, вернувшись на базу, я узнал, что апостол Пётр влепил мне строгий выговор и временно отстранил от должности за работу на языческой машине.
— Не понял, — сказал я. — Так языческие боги существуют?
— А ты как думал? — проворчал отстранённый. — Причём существуют они довольно активно.
— И с ними лучше не связываться, — добавил мой провожатый. — Кому же мне тебя сплавить на стажировку?
— Сам возьми, — предложил отстранённый.
— Ага, делать мне больше нечего.
— Я бы с ним повозился, но сам понимаешь. Ещё неизвестно, как командир на это дело посмотрит. И мой переход в одиночки теперь могут зарубить.
— Не зарубят, — приободрил отстранённого священник-рыцарь. — Всем Отделом за тебя встанем. Первый раз, что ли?
— Своди своего новобранца к Берсерку.
— Да у тебя тот капитан из штаба последние мозги вышиб! — рассердился мой провожатый. — Нашёл наставника!
— Я ему подсказываю, а он на меня орёт. Тогда идите к Философу.
— Я и сам об этом подумывал, — признался мой провожатый. — Пошли к Философу, молодой.
Мой будущий наставник, ответственный за стажировку, сидел в своём номере и задумчиво листал фолиант с пожелтевшими страницами. Мы бесцеремонно ввалились к нему; он удостоил нас взгляда.
— Философ, — сказал мой провожатый. — Я тут тебе человечка привёл.
— Зачем?
— А ты его постажируй. Он у нас новенький.
— Это обязательно делать мне? — поинтересовался Философ.
— Ну а кому же ещё? Ты у нас степенный, рассудительный, научишь, как положено. Ладно, мне пора.
— Постой! — крикнул Философ.
Но было уже поздно.
Некоторое время мы с моим наставником молча разглядывали друг друга. Затем он отложил в сторону фолиант и не то, чтобы развил бурную деятельность, но сводил меня к чёрту, ведавшему хозяйственной частью, а у него выбил для меня комнату и кое-какую мебель.
— Спрыснем новоселье? — предложил я, когда мы осматривали мои апартаменты.
Мой наставник изумлённо уставился на меня.
— А ты прыткий, — заметил он. — Подожди, пусть хоть твой труп в земле разложится. И вообще, кто тебе сказал, что тут, на небесах, можно водку лакать?