Для лучшего понимания, как чувствуют себя люди в вашем присутствии, когда вы шатки, представьте, что беседуете с другом, у которого полные руки пакетов. Он пытается удержать пакеты и коробки, но их слишком много, и кажется, что они в любой момент посыплются на землю. Вы прилагаете усилия для продолжения беседы, но друг очень отвлекается, потому что изо всех сил старается ничего не уронить и поэтому не очень-то внимательно вас слушает.
Вы чувствуете напряжение, просто глядя на него, потому что улавливаете его напряжение: его энергия шаткая.
Из-за своего вибрационного диссонанса мы кажемся другим энергетически шаткими. Как и неровный столик в ресторане, мы не производим впечатления крепких и устойчивых. В нас присутствует ненадежность. Словно мы пытаемся разговаривать, взаимодействовать и принимать решения, стоя в раскачивающейся лодке, которую швыряют бурные океанские волны. Говорим-то мы, может, и правильные вещи, но не выглядим основательными и надежными.
Будучи энергетически расшатаны, мы транслируем другим вибрацию ненадежности. Мы кажемся неуравновешенными, и поэтому людям труднее нам доверять, верить в нас и чувствовать себя рядом с нами в безопасности.
Много лет назад, во время поездки на Бали, проводник взял меня на прогулку по роскошным красивым местам. В какой-то момент мы вышли к широкой реке. Через реку был перекинут очень старый пешеходный мостик из ломаных, потрескавшихся досок и древнего вида веревок. «Можно перейти, миссус», – улыбнулся проводник и сделал приглашающий жест. Взгляд на мост наполнил меня трепетом. Почему? Потому что выглядел он шатким, и я не была уверена, что он не обрушится под моим весом, и я не упаду в темные воды.
Почувствовав мой скептицизм и колебания, проводник осторожно перешел по мосту на другой берег, а потом рысью вернулся, демонстрируя безопасность переправы. И снова сказал: «Можно перейти, миссус. Хорошо переходить».
Вцепившись в его руку, я медленно, шажок за шажком, ползла по раскачивающемуся мосту, стараясь не наступать на те доски, которые, казалось, готовы уйти из-под ног. Стиснув зубы и жмурясь от скрипа и скрежета, я вскоре благополучно перебралась на другую сторону.
Сострадательный проводник просиял от гордости, поклонился и поздравил меня так, словно я только что взобралась на Эверест, а не проползла практически на четвереньках по мосту: «Очень хороший переход, миссус! Очень хороший переход!». А затем он сделал нечто, что так красиво отражает чистосердечную доброту и почтительность балийцев, – повернулся обратно к мосту и поклонился ему со словами: «Очень хороший мост. Очень хороший мост».