Вокруг женщины лежали два гарма, разрубленные почти пополам, один вцепился ей в наплечник, всем весом пригибая к земле, двое припали на передние лапы, готовясь к прыжку.
Сара уцепилась правой рукой за загривок висящего на ней зверя и с такой силой рванула его от себя, что ремни, крепящие наплечник, не выдержали, и он оторвался, отлетел вместе с гармом. Сброшенный гарм врезался в прыгнувшего, свиваясь с ним в визжащий клубок, но второй впился зубами в руку, держащую секиру.
Перекусить не успел. Cекущий удар меча, с потягом, разрубил гарма на две части. Два других наконец расцепились и напали одновременно, чтобы тут же умереть с разрубленными черепами.
– Они безумные какие-то! – хрипя, выдохнула Сара. – Лезут на верную смерть! Это что, бешенство? Они больные?
– Больные, – мрачно бросил Демон, оглядываясь по сторонам. – Дурными идеями больные. Они считают людей слабыми, неспособными сопротивляться. Пойдем докажем им, что это совсем не так!
– Пойдем… – Сара положила секиру на плечо и упруго зашагала по улице вверх, к центру города. Кольчуга ее была залита кровью, там, где сомкнулись зубы гарма, звенья слегка разошлись, и скорее всего под ними рука была повреждена. Еще бы чуть-чуть…
Впрочем, в бою «чуть-чуть» не бывает, победа или есть, или ее нет. А уж какой ценой – это после посчитают!
Они шли туда, где звенело стекло, кричали люди и выли гармы. Шли, перешагивая через разодранные трупы мужчин, женщин, детей.
Гармы каким-то образом пробирались в дома – может, запрыгивали в плохо укрепленные окна, может, сумели забраться на крышу, а может, проникали за стены, подкапываясь, или через канализацию, в которой ночные звери ориентировались как у себя дома. Многие дома имели выходы в канализацию прямо из кухни, чтобы сбрасывать мусор, а еще – чтобы в случае необходимости уйти в канализацию от бдительного ока стражи. Теперь это стало их слабым местом.
Часть домов – каменные, крепкие – остались неприкосновенны, люди выглядывали из-за решеток, с ужасом наблюдая за происходящим, из некоторых домов стреляли по гармам из луков и арбалетов, впрочем, без особого успеха. Труп гарма со стрелой в голове, лежащий на мостовой, попался Демону лишь один раз. Разумные звери были слишком быстры для обычного человека, а кроме того, ночная тьма не располагала к прицельной стрельбе.
Демон даже опасался, что какой-нибудь испуганный горожанин стрельнет по нему или по Саре, в темноте приняв их тени за тени зверей, и старался идти посреди улицы, под открытым небом, сияющими звездами.
Первые живые люди попались им на пути, когда прошли три квартала – молодая женщина бежала навстречу, держа в охапке маленькую девочку. Обе были в ночных рубашках, залитых кровью, и женщина, увидев Демона и Сару, вначале отшатнулась, потом бросилась к ним и, указывая пальцем куда-то назад, крикнула срывающимся голосом: