Какое-то время мистер Питерс ничего не говорил. Потом поднял глаза.
— Должен вам признаться, мистер Латимер. Даже если бы вы согласились принять мое предложение, вы не получили бы полмиллиона. Я бы не отдал.
Он плотно сжал губы, как будто готовился к удару.
— Я так и думал, — сухо проговорил Латимер. — И чуть не согласился — хотел посмотреть, как вы попытаетесь обвести меня вокруг пальца. Насколько я понимаю, вы назначили бы время передачи денег примерно на час раньше, и к тому моменту как я появился на сцене, уже исчезли бы вместе с деньгами. Верно?
Мистер Питерс поморщился.
— Какой вы мудрый. И хотя неприятно, что вы мне не доверяете, винить вас не могу. Всевышний посчитал нужным сделать из меня преступника, и мне следует с терпеливым смирением идти по этой дороге навстречу судьбе. Признаю, но не в качестве самоуничижения, что пытался вас обмануть. Позвольте задать один вопрос?
— Ну?
— Вы отказались от своей доли, потому что я мог вас выдать Димитриосу?
— Мне это и в голову не пришло.
— Рад слышать, — торжественно заявил мистер Питерс. — Не хотелось бы, чтобы у вас сложилось обо мне такое представление. Я вам не нравлюсь? Пусть. Но я не желаю, чтобы меня считали бесчувственным. Позвольте заверить, мне это тоже в голову не приходило. Вот вам Димитриос! Мы с вами уже обсуждаем эту возможность, уже не доверяем друг другу и ищем признаки предательства. А кто посеял эту мысль в наши головы? Димитриос! Мистер Латимер, я встречал много безнравственных и жестоких людей, но Димитриос — редкий экземпляр. Почему, как вы думаете, он предположил, что я вас могу выдать?
— Очевидно, согласно принципу: лучший способ победить союзников — заставить их сражаться друг против друга.
Мистер Питерс улыбнулся:
— Нет, мистер Латимер. Слишком банальный трюк для Димитриоса. Он очень тонко намекнул вам, что я лишний партнер и что вы можете легко убрать меня с дороги, сообщив, где меня можно найти.
— Так он предложил вас убить?
— Именно. Тогда ему пришлось бы разбираться только с вами. Конечно, Димитриос не знает, — задумчиво добавил мистер Питерс, — что вам неизвестно его настоящее имя.
Он поднялся на ноги и надел шляпу.
— Да, мистер Латимер, мне не нравится Димитриос. Поймите меня правильно. Дело не в незыблемых моральных устоях. Не мой вариант. Просто Димитриос — дикий зверь. Даже сейчас, хотя я знаю, что предпринял всевозможные меры предосторожности, я боюсь. Я возьму миллион и уйду. Если бы я мог вам помочь передать его в руки полиции, когда я с ним покончу, я бы так и поступил. В подобной ситуации он не колебался бы. Но это невозможно.