Латимер почувствовал, как краска заливает лицо.
— Уверяю вас, — он постарался, чтобы голос прозвучал буднично, — все в рамках закона. Я могу, конечно, пойти к консулу, но если вы уладите это дело, то избавите меня от хлопот.
— С удовольствием. Я сегодня же поговорю с приятелем. Вы же понимаете, полиция у нас чертовски жадная, и если я пойду к ним сам, это дорого обойдется. А мне нравится защищать интересы своих клиентов.
— Очень любезно с вашей стороны.
— Да пустяки. — Мышкин мечтательно посмотрел на Латимера. — Вы, британцы, мне очень нравитесь. Понимаете, как вести дела, и не торгуетесь. Не то что чертовы греки. Если говорят «оплата при заказе», то вы и расплачиваетесь сразу. Нужен задаток? Не проблема. Британцы играют по правилам. Между сторонами царит взаимное доверие. В таких условиях и работается на славу. Чувствуешь, что…
— Сколько? — перебил Латимер.
— Пятьсот пиастров… — нерешительно произнес переводчик, сделав печальные глаза. В этот момент он, похоже, не верил сам себе. Мастер своего дела, удачливый в работе, но ребенок в деловых вопросах.
Латимер на секунду задумался. Пятьсот пиастров — это меньше фунта. Довольно дешево. Потом он заметил сомнение в печальных глазах и решительно сказал:
— Двести пятьдесят.
Мышкин в отчаянии протянул руки. Ему нужно на что-то жить. К тому же это его друг. У него большие связи.
Согласившись на триста пиастров (включая пятьдесят пиастров для влиятельного друга) и заплатив сто пятьдесят вперед, Латимер ушел. Договорились, что на следующий день он позвонит, чтобы узнать о результатах переговоров. Направляясь обратно вдоль пристани, хотя и довольный заключенной сделкой, писатель чувствовал себя любопытным туристом. По правде говоря, он бы предпочел сам изучить документы и увидеть, как идет процесс перевода. Он бы тогда больше вжился в роль следователя. Конечно, оставался шанс, что Мышкин мог прикарманить сто пятьдесят легко доставшихся пиастров, но Латимер в это не верил. Он верил своим ощущениям, а русский, несмотря на не внушающую доверие внешность, произвел на него впечатление честного человека. К тому же сфабрикованными документами его не обманешь. Полковник Хаки достаточно рассказал ему о суде над Дхрисом Мохаммедом, и он бы сразу раскусил подобный обман. Единственное, друг Мышкина мог посчитать, что пятидесяти пиастров маловато.
На следующий день офис Мышкина оказался закрыт, и хотя Латимер прождал около часа на грязной деревянной лестничной площадке, переводчик так и не объявился. Второй визит, позднее в тот же день, тоже не принес результатов. Латимер пожал плечами. Пять шиллингов в пересчете с турецких пиастров не стоили того, чтобы тратить столько времени и сил. Однако его уверенность стала понемногу таять.