Смурову было приятно, что его молодая возлюбленная оказалась такой способной. Ему всегда нравились талантливые люди, он был убежден, что на них и только на них держится мир. Сам он себя к этой категории человечества не относил. Он знал, что не обделен способностями, школу закончил с серебряной медалью, институт — с красным дипломом. Но талант — это нечто другое, можно быть двоечником и быть гением. История знает немало подобных примеров. Вот он вечный отличник, но дальше определенных пределов подняться так и не сумел. И не поднимется никогда, потому что у него есть свой потолок. А талант всегда его пробивает и уходит в беспредельность. А вот он уйти туда не может, какая-то могучая сила его не пускает в это пространство. И от этого ему иногда бывает грустно.
И хотя Смуров понимал, что природа его в чем-то обделила, он никогда не завидовал более талантливым, чем он людям. Если только совсем немного, в самом начале своей карьеры. Наоборот, как мог, помогал. В его жизни было пару случаев, которыми он гордился, когда он реально оказал содействие им. Может, оно было и не столь великим, но это был его личный вклад в их продвижение.
Спектакль закончился. Они условились, что он будет ждать ее в машине. Он уже сидел в ней довольно долго, а Ксения все не выходила. Можно было бы поторопить ее звонком, но ему не хотелось. Скорей всего ей сейчас не до него. Все же у нее это дебют, она еще ни разу не играла на сцене настоящую роль. А тут сразу несколько выходов, несколько десятков фраз. Наверное, отмечает свой успех среди артистов. У них, кажется, так принято. Ладно, он еще подождет, талантам надо много прощать за их талант. А вот к бездарям нельзя быть снисходительным. Особенно, если они претендует на статус талантливых людей.
Ксения появилась неожиданно, она отворила дверцу и юркнула в салон. Сев в кресло, она по своему обыкновению, откинулась на спинку и вытянула ноги.
— Поедем в ресторан отмечать твой успех? — предложил Смуров.
— Не хочу. Лучше домой.
Ее ответ удивил Смурова, это был первый раз, когда она отказывалась от посещения злачного заведения.
— Что-то случилось?
— А что может случиться? — Ее голос прозвучал откровенно зло.
— Вот я и спрашиваю, что случилось?
— Я поссорилась с главным режиссером.
— Почему?
— Потому что он мразь.
— В чем это проявилось?
— Он пришел в гримерку с цветами, стал меня поздравлять, говорить, что я хорошо играла. А затем вдруг начал ко мне приставать. Я и двинула его ногой в одну место. Он же как только оклемался, сказал, чтобы я убиралась отсюда. Никаких ролей в театре больше не получу.