Он повернулся ко мне:
— Теперь задавай вопросы по твоему делу.
Я обратилась к профессору:
— Я понимаю, зачем вы взяли ампулу, Александр Аркадьевич, понимаю и не осуждаю вас. Но я не понимаю, зачем взяла наркотик Князева? Она объяснила, зачем он ей нужен?
— Я не спросил.
— Верно. Не спросил, — подтвердила Валерия. — Когда я об этом узнала, я ему…
— Много она взяла?
— Двадцать пять миллиграммов.
— Это точно?
— Точно. Я сам ей отмерил.
— Потом у вас кончились запасы, вы вспомнили о Тамаре и решили купить у нее ампулу. Вы послали для переговоров свою дочь. Почему дочь? Почему не поехали сами? Впрочем, я догадываюсь. В это время Валерия Александровна, скажем так, болела, и вы не могли оставить ее одну. Поехала дочь. Она знала о недуге матери? Конечно, знала. Такое не скроешь! Вы что-нибудь можете добавить?
Они молчали. Снова вмешался отец:
— Вам лучше подтвердить то, о чем говорила Карина. Если вы докажете, что дело обстояло именно так, мы постараемся больше вас не тревожить. Если нет…
Снова быстрее среагировала Валерия:
— Так. Или почти так. У нас уже давно кончился этот «Мефистофель», давно. Мой муж давно просил Тамару продать ампулу. А она говорила, что у нее больше ничего нет. Уж не знаю, почему, но мы были уверены, что ампула у нее осталась. А тут случился кризис, интенсивней, чем обычно. И наша дочь отправилась во Флориду за лекарством.
Продолжил профессор:
— Вы можете подумать, что она наняла киллера, он убил Тамару и отнял ампулу. Но у нас есть алиби.
— Не надо, — остановил его отец, — мы вам верим. Не могла ваша дочь решиться на такое.
— Конечно, не могла, — обрадовался профессор, — Она просто купила ампулу. Заплатил я. Я выслал перевод.
— Она купила все? — спросил отец.
— Все. Я помню, сколько миллиграммов я ей дал, и сосчитал, сколько она мне вернула. А что касается алиби…
Отец поднялся:
— Спасибо.
— Вы уходите? — удивился профессор.
— Да, мы уходим. И вы должны понять, что, если бы вы с самого начала сказали правду, мы бы вас так долго не мучали.
— И теперь все? — не мог проверить профессор.
— Конечно все, — зло проворчала Валерия. — У них просто больше нечего нам предъявить.
* * *
В машине я спросила отца:
— Неужели все? Неужели действительно им нечего больше предъявить?
— Нечего. Потому что в смерти Тамары они не виноваты. Просто совпадение. Все, что Валерия рассказывала тебе о визите дочери в Кокоа-Бич — правда. Только она купила не книгу, а ампулу. Остальное все правда. Князева просила десять тысяч. Дочь предлагала две. И тут произошла история с машиной. Дочь дала ей двести долларов на ремонт и уехала. Потом Князева ей позвонила и сказала, что машина отремонтирована и она согласна на четыре тысячи. Дочь рассказала все родителям, и профессор выслал Князевой чек на четыре тысячи долларов с пометкой «на ремонт машины».