Потом я сообщил, что мне пора, пообещал позвонить ему позже и отложил телефон. От разговора затекла шея и разболелось ухо.
Н-да, Андерсон становится все большей проблемой, что и так довольно сложно представить. Если мы и правда живем в логичной и хорошо организованной Вселенной, разве это не слишком для одного человека – орда преступников, бомба в машине, а сверху еще и махинации Андерсона! Странная какая-то Вселенная. Это все равно что отрубить кому-то ноги, а потом крикнуть напоследок: «А еще ты урод!» Я на несколько минут задумался, что же делать с Андерсоном, но потом поймал себя на мысли, что просто фантазирую, придумывая изощренные способы расправы. Да, Андерсон – большая проблема, но не такая срочная, как все остальные. Сначала надо прожить еще хоть пару дней, а об Андерсоне буду беспокоиться позже. Я потянулся за телефоном и позвонил Брайану. Он ответил мгновенно, но вместо «привет» сказал:
– Первая полоса в «Джеральд», главный репортаж в новостях… Я уже подумал, что ты обо мне забудешь. Рад, что ты все же помнишь о тех, кто помог тебе стать знаменитым.
– У славы есть цена, – сказал я. – И фотография моя была жуткая.
– Точно, – согласился Брайан. – Но, к сожалению, и ее будет достаточно моим бывшим друзьям, чтобы тебя узнать.
– Не думаю, что им нужна помощь.
– Может, и нет. И может, не стоит говорить об этом по телефону. Давай где-нибудь встретимся.
– Я как раз проголодался.
– И почему я не удивлен?
– Только, наверно, надо выбрать другое место. И не потому, что мне надоели пончики.
– Есть предложения?
– Ну… – начал было я, но тут до меня дошло: – Брайан, я же без машины! Ты за мной заедешь?
– А где ты?
Я назвал ему адрес, и он пообещал приехать в течение получаса. Двадцать следующих минут я провел в душе, а потом встал перед зеркалом и принялся разглядывать свои ранки. Выглядели они неопасно, и некоторые даже начали заживать. Я вспомнил слова женщины-медика, сказавшей, что тело у меня как у пожарника в календаре, и окинул себя взглядом. Моя тюремная бледность еще не сошла, а живот оброс необязательным жирком. Я нахмурился, но тут же опомнился. О, Декстер, тщеславие вам имя!..[47]
Причесавшись и почистив зубы, я переоделся в новенькую одежду, купленную в супермаркете, и за пять минут до приезда Брайана спустился на крыльцо гостиницы. Рядом в большой урне из цемента росло полумертвое дерево, в земле которого валялись раздавленные сигаретные окурки.
Я как бы невзначай осмотрелся по сторонам, окинув взглядом парковку и улицу. Никого – только две птички на проводах. Я медленно двинулся вдоль улицы и дошел до конца здания, как будто просто жду машину и мне скучно. Там тоже огляделся. Никого. Дюжина пустых машин. Слишком поздно для выписки из гостиницы и слишком рано для новых заездов. В общем, мне повезло, и вокруг не было ни души.