– Лишний пистолет не помешает, – сказал я. – А добровольцев нам не найти.
– Но она в полиции работает, – повторил Брайан, и, признаюсь, тут он слегка заныл. – А мы собираемся нарушить целую кучу законов.
– А еще она хорошо стреляет. К тому же это и ее дети. Она на все пойдет, чтобы их вернуть. Даже пристрелит парочку нелегальных иммигрантов, которые их похитили.
– Но Декстер, – окончательно взвыл Брайан, – она же вспомнит меня!
– Почти наверняка.
– А потом еще узнает, что все это случилось из-за меня…
– Об этом ей знать не обязательно. – И тут я попрощался со своим недавним обещанием говорить Деборе правду. – Скажем, что во всем виноват Кронауэр.
– Думаешь, она поверит? – засомневался Брайан.
– Я хорошо знаю Дебз, она сейчас так волнуется из-за детей, что не догадается. А если и поймет, то намного позже. У тебя к этому времени будет шанс скрыться, если ты, конечно, захочешь.
– Или сдохнуть, – буркнул Брайан.
– Сначала я сам с ней поговорю, – сказал я. – Ты подождешь в машине, а если что-то пойдет не так, то тебе и заходить не придется.
Он снова покачал головой, но в этот раз медленнее.
– Не верю я, что это сработает, Декстер.
– Сработает. Должно.
Двадцать минут спустя Брайан припарковал свой джип на улице перед домом Деборы. Остановившись, он забарабанил пальцами по рулю, но двигатель выключать не стал. Когда я потянулся к дверной ручке, брат вдруг окликнул меня:
– Декстер. – Взгляд у него был встревоженный.
– Пожалуйста, Брайан, – попросил я. – Это повысит наши шансы.
Он облизнул губы.
– Пожалуй, ты прав, – неуверенно кивнул он. – Если только она меня не пристрелит.
– У нее пистолет тридцать восьмого калибра, – ответил я. – Ты даже не почувствуешь.
Брайан не оценил моего юмора. Он просто уставился в лобовое стекло и покачал головой.
– Подожду здесь. Но мне не верится, что…
– Я в любом случае тебе позвоню, – сказал я и, выйдя из машины, зашагал к дверям сестринского дома.
И снова Дебора открыла дверь, пока я шел по подъездной дорожке. Только в этот раз – распахнула и умчалась в дом, а я сам закрыл ее за собой и прошел на кухню. Судя по тому, во что превратилась плетеная салфетка, лежавшая на столе, Дебз провела здесь несколько часов. Усевшись, она принялась за вторую. Здесь же стояли три чашки кофе – одна полупустая, одна с отколотой ручкой, а другая с отбитым ободком.
– Где они? – выпалила Дебз, не успел я опуститься на стул напротив. – Черт подери, какого черта Кронауэр… и что за «мы»?…
– Прошу тебя, Дебора, – как можно спокойнее ответил я. – Давай по порядку.
Дебора подняла руки со стола и сжала кулаки, точно раздумывала, а не придушить ли меня здесь и сейчас. Потом оскалилась, крепко сжала зубы и выдохнула: