Книга эта сохраняет название и в целом структуру первых двух ее изданий, вышедших в Воронеже в 1972 и 1989 гг., когда у автора не было возможности побывать в лежащих за пределами СССР очагах античной цивилизации. В третье издание вошло много из того, что мне пришлось увидеть собственными глазами, но оно не претендует на полное освещение новейших археологических открытий, которые еще не успели отложиться в нашем сознании.
Чтобы избежать перечисления археологических кампаний и нагромождения имен археологов, я был вынужден отказаться от археологической последовательности истории раскопок и избрать как систему хронологическую последовательность самих памятников. Исключение сделано лишь для начального периода археологических поисков (XVI— XVIII вв.), выделенного в первую главу. Таким образом, рассказ об археологическом исследовании эгейского мира и Греции будет предшествовать повествованию о раскопках Рима, а в рамках греческого и римского периодов — древнейшие памятники — более поздним. Преимуществом этой системы является то, что она позволяет лучше представить развитие античной культуры и ее особенности в различные эпохи.
Глава I. ПУТЕШЕСТВИЕ В ДРЕВНОСТЬ
Прикосновение к античности
Археология Европы
После долгого, темного и страшного Средневековья забрезжил рассвет Нового времени. Был раздвинут горизонт горожанина, ограниченный кровлей соседнего дома, крепостной стеной, рубежами королевства. Гонимые ветрами наживы и странствий каравеллы Колумба и Магеллана бороздили далекие моря, бросая якоря у неведомых материков и островов. Под стук первых печатных станков, несмотря на костры инквизиции, рождалась новая наука — свободная от давних предубеждений, утверждающая право на независимое суждение. Из-под резца и кисти выходили творения, прославляющие не деяния Господни, не «подвиги умерщвления плоти», а жизнь во всех ее проявлениях. Это была эпоха великих дерзаний и открытий, давшая титанов мысли и искусства.
«Возрождение» в прямом смысле слова — это возвращение к преданным забвению духовным ценностям античного мира и, прежде всего, интереса к человеку и ко всему человеческому. Неприятие изобразительного искусства античности, осуждавшееся как языческое идолопоклонничество, сменился преклонением перед ним.
Интерес к античной культуре в это время питала не только любознательность. Этот интерес был выражением инстинктивной враждебности нового поколения к духовным ценностям, которые превозносила церковь. Вопреки предшествовавшим убеждениям литература и искусство древних были объявлены единственными достойными подражания образцами.