— Олег, он что, тебя ударил?
Тот отрицательно покачал головой. Но Вадим Егорович понял, что это не так и, свирепо глядя на Оверченко, со всего размаху влепил ему пощечину, а потом схватил за ухо.
— Ты, сволочь, на кого руку поднял?
От боли у того исказилось лицо.
— А ну, пошли к директору.
Но Олег остановил его.
— Вадим Егорович, не надо. Я сам с ним разберусь. Потом. Сейчас пусть уходит.
Военрук схватил Оверченко за шиворот, открыл дверь и с силой вышвырнул из туалета. Тот с грохотом упал на пол, потом вскочил и, трусливо оглядываясь, побежал.
— Я был в классе, когда прибежали мальчишки и сказали, что Оверченко вам грубит, — объяснил военрук. — Нет, Олег Иванович, ты как хочешь, но безнаказанно это оставлять нельзя. Надо директору сказать.
— Не надо! Я же сказал, что сам с ним разберусь.
Военрук посмотрел на бледное лицо Олега и понял, что
тот не хочет предавать этот инцидент огласке. Если он станет достоянием гласности, лучше уходить из школы…
Вадим Егорович направился в класс, где учился Оверченко.
— Ольга Федоровна, можно вашего Оверченко на пять минут?
Учительница молча рукой показала Оверченко на дверь.
Тот взял дипломат и последовал за военруком. В классе военной подготовки Вадим Егорович закрыл дверь на ключ и вплотную подошел к Оверченко.
— Ты, недоделанный ублюдок, долго будешь терроризировать школу?
Тот с опаской посмотрел на военрука.
— Отвечай, когда тебя спрашивают!
Оверченко, опустив голову, трусливо молчал.
—’ Вот что, юноша. Сейчас я пойду к директору и поставлю условие: в школе должен остаться или ты, или я. Другого не будет. Добрый тебе совет: если не хочешь, чтобы дело дошло до суда, беги за своей мамашей, добровольно заберите документы и дуйте в другую школу. На этот раз ваш номер не пройдет и мохнатая лапа твоих родителей не'спасет.
Когда Оверченко ушел, военрук сел за стол, задумался. Его волновала судьба Олега. Боясь, что конфликт между Олегом и Оверченко может принять нежелательный оборот, решил о случившемся все же доложить директору. Галина Анатольевна, выслушав его, побледнела. О таком ЧП, когда ученик поднимает руку на учителя, за свои двадцать лет педагогической работы она не слыхала. Поэтому произнесла:
— Я доложу об этом заведующему гороно!
Но Вадим Егорович был против.
— Не надо этого делать. Если мы это дело предадим широкой огласке, потеряем Олега Ивановича. Он из школы уйдет. Надо срочно вызвать мать Оверченко и рассказать, как это было. Женщина она неглупая, и, чтобы спасти сына, переведет его в другую школу.
— А если она этого не сделает?
— Тогда вы, как директор, выбирайте. Или мы с Олегом Ивановичем уходим из школы, или этот подонок. Одного я не пойму… Почему вы не можете вышвырнуть его из школы? Соберите педсовет. Выслушайте учителей, Вынесите постановление и исключите из школы.