— Милая Стасенька, звонили из органов.
— Откуда? — удивилась Стася.
— Проще, из милиции. Предупредили, что, если к нам за помощью обратится человек с пулевым ранением шеи и высокий, видимо, в военной форме, немедленно позвонить в милицию, номер телефона лежит на столе управляющего.
— Хорошо, Лазарь Моисеевич. — Стася прошла за прилавок, села на высокий крутящийся табурет.
С утра посетителей почти не было. Только у рецептурного отдела стояли, что-то горячо обсуждая, две старушки из соседнего переулка. Они говорили быстро по-польски, и Стася ничего не могла разобрать, кроме бесконечных «матка боска».
Внезапно ожил репродуктор. Сначала из черного круга послышалось шипение, потом бодрый голос диктора заполнил аптеку:
«Говорит Москва, сегодня пятница, 30 марта. Передаем оперативную сводку Советского информбюро за 29 марта. Войска 3-го Белорусского фронта 29 марта завершили ликвидацию окруженной восточнопрусской группы немецких войск юго-западнее Кенигсберга. За время боев с 13 по 29 марта немцы потеряли свыше 50 тысяч убитыми, при этом войска фронта захватили следующие трофеи: самолетов — 128, танков и самоходных орудий — 605, полевых орудий свыше 3500, минометов — 1440, пулеметов — 6447, бронетранспортеров — 586, радиостанции — 247, автомашин — 35 060, тракторов и тягачей — 474, паровозов — 232, железнодорожных вагонов — 7673, складов с боеприпасами, вооружением, продовольствием и другим военным имуществом — 313».
Старший провизор Мария Петровна вышла из подсобки и внимательно выслушала сводку. Потом повернулась к Стасе сразу помолодевшим лицом и, улыбнувшись, сказала:
— Скоро войне-то конец, девочка.
Стася проводила ее взглядом и подумала о том, что Мария Петровна, видно, очень ждет своего мужа, который воюет где-то в Польше.
Взвизгнула пружина входной двери, и в аптеку вошел высокий военный в фуражке с черным околышем и кожаной куртке без погон. Шея его была обмотана грязным бинтом. Сразу же за ним вошел второй с погонами лейтенанта.
Повязка была сделана неумело, наскоро, она мешала раненому повернуть голову.
— Девушка, милая, — улыбнулся Стасе лейтенант, — у вас бинтика не найдется? Моего шофера зацепило. Бандиты из лесу обстреляли.
Он еще раз улыбнулся. Улыбка на его небритом лице была словно приклеена. Улыбались только губы, а глаза оставались пустыми и неподвижными.
— Его надо перевязать, — решительно сказала Стася, — куда вы ранены?
— В шею, — мрачно ответил «шофер».
— Проходите, — Стася показала рукой на дверь в подсобку и вдруг вспомнила разговор с Лазарем Моисеевичем: «Господи, он же предупреждал о высоком человеке с ранением шеи. Господи, что же делать?»