Так, вырабатывая много маны и подпитываясь энергией леса, эльф продолжал жить.
Магистр, по человеческим меркам, второй ступени Эрлик Многоликий был недоволен собой. Не успеть среагировать на появление полудохлого эльфа и позволить заточить себя в каменный мешок — позорище для того, кто прошел всю эльфийскую компанию. Причем прошел далеко не в тылу, а на самой что ни есть передовой. Даже получил одно из проклятий, которое попало прямо в лицо. Собственно потому Эрлика и прозвали Многоликим, за постоянно мастерски наложенную иллюзию нормального лица, а не изъеденного будто кислотой.
Конечно, современная медицина могла исправить этот изъян, но зачем? Эрлику всегда было плевать на внешность, кому она нужна, когда есть Сила? Тем более постоянная тренировка в наложении иллюзий может, и уже не раз преподносила сюрпризы врагам магистра.
На самом деле магистр корил себя за недосмотр. Кто бы мог подумать, что этот раб окажется магом? Вообще непонятно почему он был в рабстве в таком случае? Ситуация более чем странная.
Ученики, проходившие дополнительное обучение после академии маги не успели среагировать, потому в живых остался только магистр.
— Жалкие неучи, — сплюнув, сказал Многоликий.
На самом деле было жаль, что нынешний наниматель погиб — хлебное место, да возможность исследований ускользали из рук Эрлика, от чего он начинал злиться.
В соответствии с Кодексом, ему было необходимо отомстить убийце нанимателя. Для этих целей была собрана стража, которая просто горела энтузиазмом найти и закопать эльфийского выродка.
Обнаружив след, магистр повел по нему свой отряд. Миновав подземелье, погоня вышла в лесу, где любил охотиться их господин. Следы были отчетливыми, и прочесть их мог даже ленивый и полуслепой следопыт. Однако только Эрлик мог точно сказать, что тут происходило.
Выходило, что эльф двигался из последних сил. Оставалось только удивляться его упорству и силе воли. Выжить в рабстве, сбежать — на такое способен далеко не каждый. Магистр уважал сильных личностей, может быть, потому что и сам таким был?
Однако Кодекс требовал покарать убийцу. И вскоре отряд достиг пятна, где трава и деревья пожухли, будто из них выпили все соки.
— Никому не двигаться, за мной не ходить! — приказал Эрлик.
Но никто и не горел желанием последовать за магистром.
«Жалкие людишки» — подумал Эрлик с презрением поморщившись. «И куда подевались воины не боящиеся идти на смерть, с презрением относившиеся к своей и чужой боли? Не даром говорят, что война забивает лучших! Эх, сколько достойных людей осталось в эльфийских лесах…» — думал он, заходя в пятно.