— Это верно, — поддержал его Володин, — хмуро тут у вас, мрачно. Невесело.
— А что же вы хотели? Тюрьма все-таки, не цирк и не Большой зал консерватории…
— И сыро… — продолжил Володин, оглядывая облупленную штукатурку, сквозь которую виднелись большие отвратительные пятна плесени.
— Не говорите, сырость тут такая, что до костей пробирает. Даже в самые жаркие дни, — помрачнел Калика, — не знаю, куда и деваться от ревматизма. Совсем одолел, проклятый.
— Да, тут у вас ревматизм — профессиональная болезнь. Контролерам полегче — они все-таки все время двигаются. А вы в комнатах сидите. Вам бы к морю, кости погреть.
— Куда там! — отмахнулся Кумач Абович. — При моей зарплате к морю? Не смешите!
— А вы попросите начальника тюрьмы, он вас и переведет в место посуше. Давно ведь работаете, заслужили…
— Хе-хе, — улыбнулся Кумач Абович, — если бы такое имелось… Тут ведь, в Бутырской тюрьме, нет никакого «места посуше». Здесь везде, куда ни плюнь, сплошная сырость и плесень. Даже в кабинете начальника.
— Неужели?
— Это я вам говорю…
— Помнится, там у него довольно сухо… Стены обшиты деревянными панелями. Разве нет?
— Вот-вот. А под панелями такая же плесень.
— М-да… — покачал головой Володин, — тогда найдите другое место работы.
— Кто ж меня отпустит? — еще больше помрачнел Кумач Абович. — Здесь ведь только я могу разобраться во всем хозяйстве. Помню, предлагали мне перейти…
— Куда?
— Ну, — замялся Калика, — в одно место, в самом центре…
Это было правдой — несколько лет назад Кумачу Абовичу предлагали место швейцара в здании ФСБ на Лубянской площади.
— И что? — поинтересовался Володин.
— А ничего. Через два дня начальник тюрьмы лично позвонил и обратно позвал. Зарплату, правда, увеличил. Возвращайтесь, говорит, Кумач Абович, без вас мы совсем загнемся. И действительно — приезжаю, а тут бардак полный. Все перепутано, картотека в беспорядке, половина аппаратуры не работает… Вот и пришлось вернуться обратно в эту сырость. А что делать? Не могу же я оставить все это?
— Зато прибавка к зарплате, — заметил следователь.
— …И снова ревматизм, — напомнил Кумач Абович, — видно, мне от него до самой могилы не избавиться.
— Ну-у, — покачал головой Володин, — об этом еще думать рановато.
— И то верно, — согласился Кумач Абович, — мы еще повоюем.
— Ну тогда, — торжественно сказал Евгений, — предлагаю для профилактики ревматизма принять некоторые традиционные средства.
Слово «средства» он произнес с ударением на последнюю букву. Вытащив из сумки коньяк, Володин поставил бутылку на стол.
— Ну что ж, — заговорщически подмигнул ему Калика, — особых дел у меня сейчас нет, так что можно и подлечиться.